– Скажите, а куда мне надо…

Тот покачал головой, показывая, что не понимает ее, но потом указал рукой куда-то вперед, явно приглашая пройти в указанном направлении. И она пошла.

Ей становилось реально жарко, и она избавилась от шапки, выбеленные волосы выбились из под резинки короткого хвостика, темные корни были влажными от пота. Потом размотала влажный шарф, снег на котором давно уже растаял, пропитав водой ткань. Расстегнула куртку и хотела ее снять, но в последний момент остановилась, постеснявшись открыть миру вид на старенькую водолазку, бывшую когда-то черной, но от бесконечных стирок ставшую немного белесой.

Как во сне, шла Натали по белой дорожке, выложенной ровными пластиковыми плитами, рассматривая все, что попадалось ей на глаза. Куполообразные строения такого же матового белого цвета, как и тот шар, что перенес ее сюда, высокое заграждение где-то вдалеке, а перед ним – огромные ангары, мельтешащие повсюду люди и машины, которые напоминали земные джипы. Она поняла, что направлялись они к самому большому строению, над которым развивался снежно-белый флаг с каким-то рисунком, разглядеть который она не сумела. Солдатик прикоснулся рукой к небольшой панели на стене куполообразного здания, и часть стены бесшумно отъехала в сторону, открыв дверной проем.

Внутри было тихо. Это стало ощутимо особенно сильно, когда дверь за ее спиной так же беззвучно закрылась, отрезая ее от внешней суеты. Натали обернулась и поняла, что ее сопровождающий так же остался снаружи. Она немного постояла, не зная, что ей делать. Потом увидела, что на полу проявилась желтого цвета стрелка, указывающая направление. Женщина пожала плечами и медленно пошла по светлому коридору, догадываясь по наличию блестящих панелей через равные промежутки, что по обеим сторонам его были двери. Почти в самом конце она увидела проем, приглашающий ее войти внутрь. Колебаться уже не было никакого смысла, и она решительно вошла в небольшую белую комнату. И эта дверь закрылась за ней, отсекая прошлое, оставляя за бортом нудную и неудачную жизнь на Земле, спрятав ее от всего мира.

Здесь она, наконец, решилась раздеться, сняла и куртку, и водолазку, вытерла стекающий по шее пот, подула под мокрую футболку. Натали присела на кресло, которое вальяжно раскинулось прямо посередине комнаты и напоминало кресло в стоматологическом кабинете, и растерянно огляделась: что дальше? Неожиданно сверху раздался какой-то звук. Она подняла голову и увидела под потолком светящийся экран, на котором застыла картинка – лицо давешнего пожилого офицера, который соблазнил ее нырнуть в шар в поисках приключений и денег. Хотя нет, если быть честной с собой, то совершенно наоборот – сначала денег, а потом уже приключений.

Меж тем полковник (почему не генерал? Ей было все равно, она совершенно не разбиралась в званиях, нашивках и тому подобной военной чепухе) заговорил тем же механическим голосом, что и встретивший ее по прибытию солдатик. Теперь Натали могла разглядеть на его шее такой же блестящий диск.

– Белого вам света!

– И Вам того же, – успела она вставить в образовавшуюся паузу, пока не увидела в углу экрана быстро сменяющие друг друга цифры и не поняла, что видит запись. Еще бы, велика честь на каждого новобранца тратить свое время! Она снова прислушалась:

– …в нашей военной части! Мы рады каждому новому человеку, готовому встать в наши ряды и до последнего вздоха бороться за жизнь и процветание человеческой расы.

Натали поежилась. Фраза «до последнего вздоха» навевала очень черные мысли.

– Надеемся, что ваше путешествие было недолгим и приятным. Теперь же мы просим вас совершить омовение и надеть стерильную одежду. Просим учесть, что вода подается только в течение четырех с половиной минут, так как сезон муссонов давно миновал, а природные запасы воды на этой планете в нашем полушарии отсутствуют. Одежду оставьте на полу этой комнаты, пожалуйста. Снимите все украшения и отделяемые протезы, – эта фраза заставила задуматься, но ненадолго, так голос продолжал вещать.

– Мы продолжим наше общение ровно через шесть минут.

Картинка вновь застыла, а Натали решила поторопиться, понимая, что она только раздеваться будет дольше, чем полторы минуты, учитывая, что вся ее одежда от пота прилипла к телу. Быстро расшнуровав ботинки, она стянула с себя болоньевые брюки, потом носки, затем – старенькие рейтузы. Перед тем, как снять футболку, женщина замешкалась, прикидывая, стоят ли в помещении камеры. Потом решительно разделась до конца, решив, что ей уже все равно, она ввязалась в это дело и готова идти до конца. Украшений и отделяемых протезов на ней не было. Прикрыв одной рукой грудь, а другой низ живота, она проскочила в еще одну открывшуюся перед ней дверь.

Такое же округлое помещение, без полочек, вешалок, даже зеркала не было. Ей подумалось: «тоже мне, душ называется, ни зеркал, ни мочалок!» Но потом пришла в голову здравая мысль, что вряд ли ей захотелось бы очередной раз рассматривать в зеркале свое замученное лицо, толстые бока, складку жира на животе, которая нависала над безобразным горизонтальным швом от операции. Не хотелось ей видеть и многочисленные родинки, какие-то пятна, появляющиеся с каждым прожитым годом, заплывшие коленки и выпирающую косточку на ноге сбоку от большого пальца. Отросшие усики и две жесткие волосины на подбородке тоже особого желания разглядывать не было.