Потрепанные края выдавали, что фотографию часто брали в руки. «Его сын? Или может „ученик“?» — промелькнула мысль. Некоторые маньяки любили находить последователей для продолжения своего «дела».

Сфотографировав снимок на телефон, Саня заметил у стены стопку писем. Их содержимое оказалось более чем тревожным:

[…Я видел Ваш шедевр по телевизору, это потрясающая работа, сломанные конечности, заново составленные вместе, в этом есть что-то божественное…]

[…После нашей последней совместной работы я неделю не мог уснуть от возбуждения, с нетерпением жду следующего сотрудничества…]

[…Я следил за ходом расследования по внутренней сети полиции, следователи полностью сбиты с толку оставленными Вами уликами…]

Письма раскрывали пугающую правду — у Владимира Андреевича был сообщник в полиции. Теперь становилось понятно, почему в предыдущих симуляциях Юля погибала даже после того, как полиция скрывала информацию об убежище. Этот человек был очень осторожен — никаких личных данных в письмах не было, только факт его службы в полиции.

Единственной зацепкой оставалась старая фотография. Тщательно осмотрев комнату и не найдя новых улик, Саня встал перед стеной с фотографиями жертв.

Нужно было решить, как поступить с убежищем. Заявить в полицию казалось правильным — это помогло бы очистить имя родителей Юли. Но тогда информация о ней тоже всплывет, и тот извращенец из полиции может начать действовать раньше времени.

По опыту симуляций Юля погибала только после обнаружения убежища маньяка. Значит, сообщник пока не знал о ее значимости для Владимира Андреевича. Иначе убил бы ее сразу после его смерти.

Глядя на фотографию Юли на двери дальней комнаты, Саня повернулся к старому снимку. У него появилась идея.

Он методично собрал все фотографии Юли в рюкзак, затем достал из папки ее табели, грамоты и документы о зачислении, оставив нетронутыми материалы об убийстве родителей. Черную тетрадь с дневниковыми записями тоже забрал — там были прямые указания на нее.

Сняв последнюю фотографию Юли с двери, Саня заменил ее старым снимком Владимира Андреевича с ребенком. После недолгих раздумий прихватил и переписку с сообщником — там могли быть скрытые зацепки.

Оставшихся улик хватало для доказательства вины Владимира Андреевича. Еще раз проверив, что ничего не упустил, Саня спрятал собранное в укромном месте и достал телефон.

— Я хочу сообщить о преступлении. Только что видел, как вор выбежал из квартиры. Я заглянул внутрь, а там везде кровавые фотографии! — голос его звучал взволнованно. — Да-да, не распечатки из интернета, а настоящие фотографии с убийств. Адрес…

…Визг тормозов нарушил тишину двора — подъехала патрульная машина. Дверцы распахнулись, и из салона показались двое: грузный полицейский в годах и его молодой напарник — тощий, как жердь.

— Ты звонил? — недружелюбно бросил старший, оглядывая Саню сверху вниз.

— Да! — Саня подался вперед. — В квартире… там везде фотографии с кровью. Это точно связано с убийствами!

Полный полицейский скривил губы в снисходительной усмешке:

— Насмотрелись ужастиков? Небось косплееры развлекаются. Топай домой, пацан, нечего паниковать на пустом месте.

Он небрежно махнул напарнику, разворачиваясь к машине. Саня мысленно застонал — не первый раз он сталкивался с таким наплевательским отношением.

Но тут, словно по заказу, из подъезда вышла группа жильцов. Они с любопытством уставились на полицейскую машину.

— Что происходит? — поинтересовалась женщина лет сорока.

— Да так, ничего серь… — начал полицейский.

— В квартире фотографии с мест убийств! — выпалил Саня, перебивая его. — Похоже, хозяин — серийный убийца!

— Серийный убийца?! — ахнула женщина. — Его задержали?

— Я вызвал полицию, но они даже проверять отказываются…

Жильцы загудели встревоженным ульем:

— Как это понимать? А если он до наших детей доберется?

— На что мы налоги платим? Кто, если не полиция?!

Полный полицейский заметно занервничал, капли пота выступили на его лбу.

— Не волнуйтесь, граждане, сейчас во всем разберемся! — Он резко обернулся к напарнику. — Проверь квартиру. Если ничего — сразу обратно.

Худой кивнул и скрылся в подъезде. Прошло не больше минуты, как он выскочил обратно, лицо белее мела:

— Там… там все правда! Это какое-то логово маньяка! Что будем делать?

— Держи вход! — рявкнул старший, хватаясь за рацию и вызывая подкрепление.

Вскоре двор наполнился воем сирен. Машины прибывали одна за другой. Часть полицейских ринулась в подъезд, остальные оцепили территорию, растягивая желтую ленту.