Эдем обошел его по периметру, нажимая на натянутую клеенку палкой. Короб надежно держал оборону.

Правый край сцены оказался самым освещенным благодаря огням из возведенной рядом гостиницы. Отсюда и нужно заглядывать в внутренности короба. Но как?

Вдруг он вспомнил об обломке зеркала, который носил с собой весь день, и похлопал по карманам. Оказалось, заноза может понадобиться не только для связи с джином.

Эдем скинул куртку, чтобы не мешала движениям. Краем стекла осторожно, как хирург, рассек клеенку по вертикали. Потом сделал надрез внизу — вышел английский L — и приподнял уголок.

Но как бы он ни напрягал глаза, увидеть что-то под сценой было невозможно. Что ж, он попытается нащупать.

Эдем пролез в образовавшийся разрез и согнувшись двинулся вперед, размахивая перед собой палкой. Не прошел он и трех шагов, как палка застряла между стальными стойками, а сам Эдем больно ударился головой.

Оставив палку, он двинулся дальше, снова проклиная себя за то, что оставил мобильный телефон на крыше. Еще два шага — и болезненный удар в колено. Нет, надо как-то иначе…

Эдем вспомнил, что у него может быть и другой источник света, и вытащил перед собой обломок зеркала.

— Саатчи, — позвал. — Саатчи, явись, прошу тебя!

— Да я уже здесь, — послышался знакомый голос. — Услышал, что ты орудуешь обломком в не совсем понятных целях. Что здесь происходит?

Эдем глубоко вздохнул, прежде чем попросить.

— Я на «Олимпийском». Здесь под сценой может быть заложена взрывчатка. Я хочу ее найти. И мне нужен свет.

— Ого! Ну, с этим к Богу. Я только джин.

— Саатчи, у меня осталось несколько минут до полуночи. Помоги мне!

Джинн прочистил горло.

— Ну что ж. Не каждому приходится сказать такое . Fiat lux!

И свет полился из обломка, словно он превратился в окошко в параллельную реальность, и оттуда лупит прожектор. Луч ослепил Эдема, и тот должен был заслонить его ладонью. Когда же немного привык, направил обломок в пол и забрал ладонь.

Место под сценой было сплошным переплетением металлических труб, собранных в большие и малые треугольники. Казалось, ступишь не туда — и уже не выберешься отсюда никогда. А посреди этого лабиринта лежала боком большая колонка. Обычная колонка, идентична тем, которые Эдем двигал на сцене. Вот только здесь ей было совсем не место.

Следя за своей головой и конечностями, Эдем добрался до колонки, умудрившись дважды стукнуться коленом и трижды лбом. Каждый удар джин сопровождал издевательским «Ой». Если бы в зеркале можно было увидеть его отражение, он наверняка качал бы головой.

Колонка все же была несколько другой: ткань черная, а не серая, и довольно изношенная. Эдем постучал по стенке, и ему пришлось опереться на одну из труб, чтобы унять сердцебиение. Колонка не была пуста.

— Нашел то, что искал? — спросил джин. Свет с обломком стал более мягким.

— Похоже.

Эдем попытался сдвинуть колонку с места, но не смог даже наклонить — она была наполнена чем-то тяжелым.

— Это действительно взрывчатка? — раздался голос джина.

Эдем не знал. Он направил луч света на прямоугольный ящик и обследовал его, надеясь найти хоть какую-нибудь подсказку.

Обойдя предмет, нашел.

В углублении с ручкой, позволявшей нести колонку, торчал обклеенный лентой телефон. Не смартфон, а телефон с кнопками, архаизм начала двухтысячных. К нему была примотана батарея, провода от которой вели внутрь колонки.

Взрывное устройство срабатывало от телефонного звонка. Эдем был прав во всех своих предположениях. Президент Антоненко одобрил, а глава администрации Гарда велел организовать теракт, который должен сохранить им власть.

Девять минут. У Эдема оставалось девять минут, а потом он покинет тело Антоненко и перенесется в свое, покрытое простыней в больничной палате.

— Большой Скотт! — воскликнул Саатчи, и свет еще сильнее потускнел. — Похоже, кто решился поджарить нашего музыканта, с которым мы накануне провели такой замечательный день!

Джин по имени Саатчи точно знал больше, чем притворялся, но у Эдема не было времени извлекать из него подробности.

— Они собираются позвонить на телефон. Импульс идет от телефона к детонатору — и ба-бах, — Эдем говорил не с джином, ему нужно было объяснить все самому себе. — То есть все просто. Никакого выбора между красной и синей проволокой. Мне достаточно отсоединить телефон.

— Зачем? У вас в стране словно хватает саперов. Завтра придешь в себя и сразу сообщишь, что стадион заминирован. Они должны будут проверить.