Капитан мгновенно прикрутил звук, приняв мое замечание как приглашение к разговору.

— А врачи вам разрешили? Разве вам не нужен покой?

— Врачи не знают. Мы убежали от них, — вмешался Орест. — Вы смотрели «Достучаться до небес»?

Капитан развернулся ко мне так резко, что я испугался за нашу безопасность.

— Вы сбежали? — Спросил он, делая между словами такие длинные паузы, что в каждую из них можно было вместить пару автомобильных аварий.

— У нас дела, — ответил вместо меня Орест. — У всех уважающих себя мужчин есть дела, которые не могут ждать понедельника.

— Да-а, — только и сказал Капитан, вернувшись в исходную позицию и явно пытаясь составить в голове приемлемую картину мира. — Вы сбежали на пробежку? — наконец-то придумал он объяснение происходящему. — Похоже, это вошло в моду. Вчера я забрал у гостиницы женщину, которой просто хотелось побегать по Подолом. Ждал ее так же, как жду вас, Эдем, а счетчик же работает… Что происходит с нашей экономикой? Кто тратит деньги на дорогу ради пробежки? Обуй кроссовки — и бегай вокруг дома!

— Это не так-то просто. Однажды я выбрался побегать в соседний лес, а потом неделю отрабатывал дежурным в столовой, — заметил Орест.

Почему бы не прогуляться вдвоем, подумал я. Вряд ли я побегу, максимум спортивная ходьба. Мы бы размялись с мальчишкой на свежем воздухе, что-нибудь перекусили бы, а потом я провел бы его в детдом.

— Орест, у тебя срочные дела или они могут подождать немного? Может, побегаем вместе? — спросил я и вдруг понял, что мне просто не хотелось оставаться в одиночестве.

Подлубавшись в рюкзаке с усердием таможенника, мальчик вынул толстый блокнот. Несколько секунд он разглядывал его странички, пока я не заглянул через плечо и не обнаружил, что он замер над целомудренно чистым листом.

— Да, пожалуй, не такие уж срочные, — деловым тоном сообщил Орест и запихнул блокнот обратно в рюкзак.

Капитан, от чьих глаз не скрылись эти манипуляции, расхохотался.

— Орест, открой бардачок, — велел он.

— Ну ничего себе!

В бардачке оказалась немалая коллекция солнцезащитных очков разных цветов и размеров.

— Постоянно забывают в машине, да-а, — объяснил Капитан. — Выбери себе подходящие. Опусти козырек — там есть зеркальце, можешь заценить, как вы там, молодые, говорите.

5.3

Что сделал бы современный человек, вернувшись домой после длительного отсутствия? Заглянула бы в свой мобильник. Пропущенные звонки, письма без ответа, непрочитанные сообщения в мессенджерах и новости социальных сетей — проигнорируй все это, и общество сотрет тебя резинкой, как досадную ошибку.

Экран загорелся, когда я поставил телефон подзаряжать, но я его не включил. Побуду некоторое время вмятиной на листе бумаги, когда-то берегу след карандаша. Для мира я до сих пор лежу без движения на больничной койке. Пусть так и будет.

Орест разулся, но остался на пороге, ожидая официального приглашения.

— Бросай куртку на кресло в гостиной и проходи на кухню, — махнул я. — В шкафчике над плитой хлопья, в холодильнике — безлактозное молоко. Если срок его годности не истек, смело можешь этим позавтракать. А я приму душ.

Но перед тем, как подставить тело под горячие струи, чтобы смыть с него трехдневный налет, я остановился у зеркала и почувствовал покалывание в пальцах. Здесь три дня назад я увидел первую и единственную в своей жизни галлюцинацию — джинна, который хотел получить мою бессмертную душу. Воспоминания были вычурны, выплывали размытыми картинками из тумана, и только серые белки глаз помнились мне так четко, словно все происходило на самом деле.

Душ взбодрил сильнее, чем окрик начальника. В горле уже не чесалось. Я побрился, высушил волосы и выжал на зубную щетку пол тюбика пасты.

Вместо хлопьев с молоком Орест пожарил яичницу, разложил ее в тарелки и застыл с вилкой, глядя, как загипнотизированный, в окно. Подозреваю, что его привело в чувство не мое шарканье в домашних тапочках, а едкая смесь одеколона, с которым я немного переборщил, и лосьона после бритья.

— Молока не было. Но я нашел яйца и галеты.

Я показал ему большой палец. Такая самостоятельность была мне по душе.

— Как думаешь, на балконе будет вкуснее?

— Там можно услышать город, — назвал Орест самый убедительный аргумент.

Я вытащил на балкон стулья весом по центнеру каждый, и мы перенесли наш завтрак туда. Гудки машин, ворку голубей, далекие звуки вальса, стук мяча на баскетбольной площадке. Несколько скифов с гребцами в одинаковой голубой форме плавно скользили по блестящей воде, сохраняя одинаковую дистанцию между собой.

По моему подозрению, яичница была не лучшим завтраком для человека, который три дня обходился питательными смесями, которые проталкивали в него через зонд. Но не буду об этом думать сейчас. Припас жали на тот момент, когда желудок решит меня наказать.