— После того, как президент снова победит на выборах, он сменит правительство, — продолжил Безликий. — Это естественный процесс. Нам понадобится новый министр культуры. Профессионал, которого знает и доверяет общественность. Не чиновник, а достойнейший представитель этой сферы. Возможно, музыкант — политика ведь тоже как музыка.

Эдем и Паштет даже не переглянулись.

— Для музыканта это станет хорошим стартом его политической карьеры. Культура — не министерство ЖКХ, она не сжигает рейтинг, — продолжил Безликий. — И в нем хватит бюджетных средств для интересных проектов.

И снова ни слова в ответ.

— Уважаемый музыкант во главе министерства… Культура нуждается в реформах, — Безликий повторялся, но терпения не терял.

— Нам хотят сказать, что я мог бы стать хорошим министром культуры в новом правительстве, если президента изберут во второй раз, — наконец объяснил Эдем Паштету, как будто они были там сами. — Наверное, из-за моей утренней пресс-конференции они решили, что я собираюсь в политику.

— Это я понял, друг. Но меня смутило слово «если». Все знают, что президент даже во второй тур не выйдет, — ответил Паштет.

— Нельзя даже думать о таком, если ты в команде президента, — предупредил его Эдем. — Это неспортивное поведение.

Безликий кашлянул.

— Президент выигрывает эти выборы, — он не позволил себе ни иронии, ни тени сомнения. — Но даже если… если! этого не произойдет, подконтрольное ему большинство в парламенте никуда не денется. А формировать новое правительство будет именно она. Потому предложение остается в силе.

— Нас хотят убедить, что после смены президента депутаты не побегут договариваться с новым центром силы, как они делали последнюю четверть века, — снова принялся объяснять Паштету Эдем.

— Я это понял, — ответил тот. — Но теперь меня смутило слово «предложение». Нам не сказали, чего хотят взамен.

— Наверное, речь пойдет о поддержке кандидата в президенты.

— Я догадываюсь, но как именно? — Паштет умышленно задавал вопрос своему подопечному, а не безликому бармену. — Бесплатное участие во всеукраинском туре в поддержку кандидата? Нужно ли сняться в рекламе? А может, хватит того, что мы публично выразим свою симпатию?

Безликий снова кашлянул. Похоже, его арсенал для беседы был невелик.

— Было бы правильно, чтобы имели место все три варианта. Участие в туре не бесплатное — мы ведь не социалисты, в конце концов, — сказал он. — Имейте в виду также и то, что через пять лет президент не сможет выдвинуть свою кандидатуру в третий раз, и ему придется поддержать того члена своей команды, у которого самый большой рейтинг. А культура — это не министерство ЖКХ, она…

— Не сжигает рейтинг, — Эдем и Паштет произнесли это хором, в честь чего продюсер протянул руку — получить «пять».

— Нам хотят дать надежду, что еще несколько лет — и я вполне смогу претендовать на пост главы государства, — Эдем хлопнул по протянутой ладони. — А тебе тогда может добраться Фонд госимущества.

Паштет свистнул, снова перегнулся через барную стойку, но вместо коробки с телефонами вынул бутылку и налил себе еще виски.

— Хорошая картинка, — ответил он. — Будто Моне постарался.

— Моне или Мане?

— Один черт.

— Тогда пусть будет Моне, — уточнил Эдем и обратился к Безликому. — Хорошая картинка, но, боюсь, буду вынужден вам отказать. Я не собираюсь уходить в политику. Я не написал еще все свои песни и не собрал еще все свои стадионы. Думаю, президент справится и без моей поддержки.

Стакан с треском раскололся. Безликий спокойно свернул тряпкой занозы со стойки на пол и бросил тряпку туда же. На руку даже не взглянул.

— Тогда зачем вам все это? — спросил он. — К чему ваше сегодняшнее заявление на пресс-конференции?

— Может, потому что я наконец-то смог сделать нечто большее, чем обычно.

Безликий убрал со стойки грязную посуду.

— Возможно, вы успели договориться с кем-нибудь из других кандидатов, — заметил он. — Тогда это не самый лучший вариант для вашей карьеры. Слава — вещь очень хрупкая. А президента, уверяю вас, изберут на второй срок.

— Вы не поняли. Ему это не нужно, — Паштет встал, и Эдем увидел, как добродушный толстяк превращается в льва, защищающего свой прайд. — Вам и вашему сборищу бесталанных мерзавцев, которые не смогли найти себя ни в чем другом, трудно представить, что кто-то не стремится к власти? Да? Что кто-то с высоким рейтингом не собирается использовать это доверие в политике. Но у него, — Паштет схватил Эдема за плечо, — больше власти над умами и сердцами, чем у вас. Своими песнями он утешает, он советует, он вдохновляет. У него есть талант, — Паштет вытащил из кармана скомканную купюру и положил ее на стойку. — А какой талант у вас? Делать хороший кофе? Ну что ж, когда президент уедет из администрации, вы точно не останетесь без работы.