— Господин премьер-министр.

— Ловушки в портфеле имеются?

— Да. Привязка к ауре владельца. Если замки открыть попытается кто-то другой, содержимое будет уничтожено.

— Открой!

Песцов бросил Перкинсу портфель, тот быстро открыл его и подал обратно.

Олег убрал своё новое полезное пугало и спросил уже спокойней:

— Зачем ты лгал мне?

— Вы очень молодо выглядите, господин, и я надеялся придать себе и своим словам больший вес, чтобы убедить отпустить меня со всем, что у меня есть.

— Хочешь ли ты вернуться домой?

— Нет, господин.

— Почему?

— Там меня непременно убьют. Прошло много времени, я не выполнил задание, значит, война проиграна. Новый кабинет наверняка уже созван. Мне места в нем не найдется. Значит, я становлюсь потенциальным источником проблем для правительства, а проблемы они всегда решают радикально.

— Куда ты хочешь уехать?

И тут Перкинс удивил. Он упал на колени и буквально взмолился:

— Господин хан, позвольте мне остаться здесь! Я буду служить вам не менее усердно, чем служил премьер-министру.

— Магическая клятва сроком на десять лет.

— Я согласен!

— Говори.

После короткого ритуала новый член команды хана отправился в сопровождении Сункара к новому месту службы, а Олег вытряхнул на колени содержимое портфеля.

Несколько бархатных футляров — явно, подношение хану. Сейчас это было неинтересно. Пачки денег в крупных купюрах. Не очень много, с десяток. Наверняка предназначались для подкупа. Ну что ж, пригодятся. Себе ли, государству ли — потом решит.

— Хоттабыч, деньги в сейф, цацки в сокровищницу.

— Будет исполнено.

Футляры и деньги исчезли, осталась лишь нетолстая пластиковая папка. Наверняка с теми самыми бумагами, которыми интересовался сэр Феррет. Олег быстро просмотрел: действительно, ему превратить их в деньги будет затруднительно. Просто Дикое поле как государство не имеет никакого веса ни в политике, ни в мировой экономике. Самая могучая военная сила — это он сам, необученный маг. А слабых никто не уважает. Но выход, если подумать, имеется. Нужно только попросить Предков устроить внеплановый сеанс связи с императором.

[1] Камча — плетка (тюрк.)

Где-то вне пространства

Лев и Песец играли в нарды.

— Скучно, — пожаловался Лев. — Раньше веселей было. Захотел — к Уссурийцу сходил, захотел — к Барсу. А то и вовсе к Пантере. А сейчас только и развлечений, что с тобой в нарды сыграть.

— К Оленю сходи потрепаться за жизнь.

— Не, у меня при виде него инстинкт охотничий просыпается. Могу не удержаться и рога отшибить.

Песец задумчиво поскрёб лапой за ухом.

— Тогда за потомком своим поглядывай. Вот где развлечения!

— У тебя, может, и развлечения. А у меня — с утра до вечера совещания, заседания, званые обеды, приемы послов и прочая муть. Сплошная говорильня.

— Да уж, — покивал Песец. — Мой веселее живет. Приключений столько, что ешь их хоть… э-э-э… в общем, много приключений. Кстати, об Уссурийце: тут его потомок знаешь, чего учудил? На моего решил напрыгнуть. Деньги отжать, самочек симпатичных себе захапать.

— И чем кончилось? — из вежливости поинтересовался Лев.

По заходу Песца было понятно, чем.

— Разумеется, мой оказался сильнее! — осклабился белохвостый. — Если бы Уссуриец сейчас не спал — убился бы веником от такого позора.

— А давай его разбудим? — предложил Лев. — Втроем веселей будет. Нарды уж поднадоели, а на троих можно будет и пульку расписать. Скинемся энергией. У тебя, я знаю, запасец неплохой имеется, от малой толики не обеднеешь. Ну и я не бедствую, мой предков не забывает, регулярно ману подкидывает.

Песец подумал, покрутил недовольно хвостом, но в преферанс играть любил, а потому согласился:

— Давай, уговорил. Только попозже. Мой просил твоему передать, что хочет с ним видеомост устроить.

— Это как в прошлый раз?

— Именно.

— Это было прикольно. Давай. Сейчас я у своего уточню, когда у него свободное время.

— Добрый вечер, Петр Михайлович.

— Добрый, добрый. В смысле, был добрым до твоего звонка.

— Вы преувеличиваете, ваше императорское величество. Я, напротив, хочу вам денег дать. Много. То есть не то, чтобы очень много. Но, к примеру, миллион ровно на миллион больше, чем ничего.