Мобилка в кармане Рико зашлась истошным звоном. Рико поднес ее к уху, молча выслушал, и так же без единого слова спрятал аппарат.

– Это полковник, - после долгой паузы наконец сказал он, - По подсчетам экспертов через пять минут начнется материализация названий улиц. Все, мадам и мсье, раздумывать некогда, мы должны сейчас же добраться до заклятия! – он бросился вверх по лестнице.

И тут же, перемахнув через перила, свалился у ног Романа. Обрушившийся сверху шквал огня облизал ступени.

– Смерти ищешь, безумец! – гулкий хохот наполнил лестницу, -Из ума выжил, некрофил самоучка!

– Почему он так странно разговаривает? – простонал Рико, обдирая с себя последние ошметки куртки.

– А это гоблиновский перевод! – хмыкнул Роман, - Ты к нему не пробьешься, Рико, тут нужен кто-то из одной с ним плоскости: Фродо с мегакольцом, или на худой конец Агроном с Логовазом, которые Арагорн с Леголасом... – Роман замолчал, словно прислушиваясь к чему-то в себе, - Ребята… в смысле, господа и дамы… Я, оказывается, таки умный!

– Что навело вас на столь странную мысль? – серьезно спросил Рико.

Роман фыркнул:

– А я знаю, что делать!

И в ответ на полные надежды взгляды с торжеством выдал:

– Пять минут подождать!

– Вы плохо поняли полковника, стажер? – озлился Рико, - Через пять… нет, уже через две минуты… начнется новый виток – материализация названий улиц!

– Вот именно! – довольно кивнул Роман, подошел к закопченному подъездному окну и кинув через плечо высокомерный взгляд на непосредственного шефа, обронил, - Проспект, на котором мы сейчас, как называется?

– Героев, - пискнула Лизка.

Роман увидел, что девчонка стоит уже у самого выхода из подъезда, напряженная, готовая в любой миг сорваться и бежать без оглядки.

– Пять баллов, - хмыкнул Роман, - Никаких ограничений, просто герои, а это, знаете ли, понятие многозначное. Держу пари, среди них и для нас парочка подходящих найдется. Кстати, Лизочка, а куда это ты собралась? Судя по всему, ты-то нам как раз очень понадобишься, правда, Нёма?

Распрямившись, словно пружина, ярчучка метнулась к девчонке.

Девчонка вздрогнула – и с истошным криком выскочила вон из подъезда.

Роман перехватил за ошейник рванувшую следом Нёму.

Ярчучка извернулась, желтые клыки лязгнули у самой его руки.

– Спокойно! – прокричал Роман, всем телом повисая на собаке, - Она сейчас вернется!

С улицы послышались резкие, гортанные голоса, быстро перешедшие в крик, затем раздался лязг сталкивающейся стали, тяжелые удары, словно бы где-то глухо ухнул топор…

Потом все перекрыл уже знакомый отчаянный Лизкин визг.

Рико и Янка бросились к окну.

– Ты ж сама говорила, Янка, герой – он не всегда благородный, - Роман прижал к себе Нёму, и зарылся лицом в собачью шерсть, - Представления о героизме, они очень разные были, в разные времена. Сцена из учебника истории – в награду героям город на три дня, - он кивнул на смутно видневшиеся сквозь стекло фигуры в шкурах, доспехах, кольчугах, что появлялись посреди улицы и тут же без долгих размышлений ныряли в опустевшие дома. Звенели мечи – герои схватывались за добычу. Крылатые черные всадники в молчании носились над ними – и Роману показалась, что впервые в их зловещем движении проступила настоящая растерянность.

– Отцепитесь, гады! – орала Лизка. По улице затопотали ее разболтанные кроссовки, а следом слаженным громом отозвались удары десятков бегущих ног.

Встрепанная девчонка ворвалась обратно в подъезд:

– Они… За мной…

– Вижу, - сквозь зубы процедила Янка, оглядывая столпившихся в узких дверях разгоряченных мужиков, - А що, крепкие хлопцы, мабуть, нам сгодятся… А ну, Лизка-Облизка, «Белла» недороблена, иды сюды…

И она дернула Лизу к себе. Острый коготь вжикнул, распарывая на девчонке куртку и свитер. Хлопнула перемычка лифчика. Одежда распалась на две половинки, открывая нагое бледное тело, расчерченное кровоточащей царапиной между полных, совсем не детских грудей.

Легко, будто куклу, Янка вскинула брыкающуюся Лизку на плечо…

– Гей, вы, герои! Дывыться, що тут есть! – и она подняла Лизу на вытянутых руках. Девчонка забила тонкими, затянутыми в джинсики ногами, ее обнаженные груди качнулись.

Первым не выдержал римский легионер в сверкающем на зимнем солнце шлеме. Его бешенный, жаждущий взгляд уперся точно в сморщенный от холода маленький коричневый сосок. Болтающаяся у Янки в руках девчонка попыталась было запахнуться… Легионер налег плечом на сбившихся в узких дверях остальных героических личностей и с грохотом вломился в подъезд.