– Иди в ад, лжец.

– Нет, это правда.

– Ты что – согласен сидеть со мной в камере?

– Да.

– О, Разум! Ты не просто предатель, ты еще и дурак.

– Ты можешь ругаться как хочешь, я все равно тебя прощаю.

Ксанте закрыл глаза, решив больше не спорить с сумасшедшим. Темные пятна вернулись, в висках снова стучало.

«Космос оставил меня и больше не слышит. Я уже выдал служебные секреты но земляне не отстанут, они выжмут мня досуха, и я потеряю остатки чести…

– Послушай, Мио, пускай ты изменник, но все-таки сирмиец. Подумай, зачем помогать врагам Империи? Разве ты не знаешь, как выгоняли с Земли наших предков?

– Исход был несчастьем,.

– Несчастьем? Я называю это предательством. Тебе нравятся земляне, но что ты о них знаешь?

– Они не любят причинять вред.

– Не любят причинять вред? Погляди на меня! Неделю назад я командовал «Стеллумом», теперь не могу перевернуться на бок. В этот беспомощный кусок мяса меня превратили они.

– Прости, капитан, но ты и сам поступал точно так же.

– Но я-то не говорил, что хочу мира...

Мио вздохнул.

– Мне трудно спорить с тобой, капитан, я простой, не ученый парень. Только ты очень похудел. Нужно поесть, иначе мне придется сказать человеку по имени Влад, что ты моришь себя голодом специально.

Мио подошел вплотную, предмет у него в руке оказался плоским контейнером из толстой фольги с прикрепленной к нему ложкой.

– Это из синтезатора. Я уже такое ел.

– Я ничего не хочу/

Ксанте собрался было сжать зубы, но сообразив, что ситуация станет совсем унизительной, проглотил безвкусную массу.

«Хорошо, что этого никто не видит, кроме, конечно, землян и этого дурака. Он меня кормит с ложки, а я ем, потому что не в состоянии его оттолкнуть».

* * *

Двое суток спустя

– Нужно проверить состояние сирмийца, – сказал обеспокоенный Влад. – Зря его не оставили в лазарете. У этого парня только-только начинает проходить паралич, он сейчас безобиднее котенка.

– Этот парень – представитель агрессивной от природы расы, к тому же сирмийцы всех остальных держат за дерьмо. Мы его прижали и унизили, теперь надо ожидать мести.

– Какой же ты, Март, оптимист!

– Не иронизируй, я реалист.

В лифте застоялся холод, но на входе в изолятор Марта и доктора окатило волной горячего воздуха.

– У нас местами неполадки с климат-контролем, то жарко, то холодно, то пахнет дезинфекцией. Станцию не отправляли на техобслуживание со времен Крайтона, и эта проблема скоро встанет ребром...

Двое безмолвных охранников отсалютовали командиру. Толстая стальная створка отъехала в сторону, показалось мерцающее силовое поле.

– Уберите защиту.

Как только поле померкло, Март шагнул внутрь обшитого серым металлом девятиметрового отсека.

Ксанте Ке-орн полусидел-полулежал на спальной полке. Чтобы сохранять это положение, он прислонился плечами и затылком к стене. Лицо сирмийца сильно осунулось, из-за сильно расширившихся зрачков глаза казались совершенно черными. Мио на второй полке, казалось, погрузился в созерцание пустой кружки, он явно избегал встречаться с землянами взглядом.

– Добрый день, капитан, – заговорил Март на сирмийском. – Спокойно, сейчас вами займется врач.

Ксанте не шевелился, игнорируя медисканер, который коснулся виска, переместился к шее, плечам, локтям, кистям рук.

– Пошевелите пальцами, – попросил Влад. – Отек мозга больше не угрожает, нервные связи восстанавливаются. Вам больно?

– Нет.

– Больно. Не надо обманывать врача, вас выдают расширившиеся зрачки. В шприце анестетик, сейчас я сделаю укол, а завтра снова вернусь. Регенератор больше не нужен. Вставая на ноги, не делайте резких движений, иначе упадете.

– Ты закончил, Влад? – через пару минут поинтересовался Март. – Если да, подожди за дверью. Мио тоже забери, у нас тут будет конфиденциальный разговор.

Силовое поле вспыхнуло, отгораживая коридор, Влада, Мио и охрану. Сквозь эту призрачную завесу не проникали звуки. Март поискал взглядом, куда сесть, и в конце концов опустился на вторую, опустевшую полку.

– Зачем вы пришли? – спросил Ке-орн, голос звучал глухо и хрипло.

– Навестить вас.

– Проверяете, достаточно ли я поправился, чтобы продолжить?