Некоторое время пионер оста?тся неподвижным, и Соня, затаив дыхание, смотрит на его поднятую в салюте тонкую руку. Наконец рука медленно опускается и отирает иней с лица.

– Эй, - говорит Соня. Е? голос как-то странно звучит в давящей снежной тишине каменного леса.

Мальчик поворачивается к Соне. У него худое лицо и т?мные курчавые волосы. На груди его висит пионерский барабан.

– Это я разбудила тебя, - говорит она.
– Дело Ленина в опасности. Пока он спит, огонь коммунизма может угаснуть. Его нужно разбудить во что бы то ни стало.

Пионер поднимает глаза к небу, словно что-то вспоминая, и Соня пугается, уж не забыл ли он от морозного сна кто такой Ленин, но руки мальчика вдруг хватают барабанные палочки и сухая дробь пионерской тревоги звучит в каменном лесу. Барабанщик колотит отчаянно, исказив сво? тонкое лицо, и Соня видит, как по всему лесу пробуждаются от сна м?ртвые пионеры, готовые исполнить свой священый долг.

– Попал-таки, - рявкает Упырь, замечая на дороге брошеную Соней куртку.

– Это только куртка, - холодно говорит Леший, глядя в полевой бинокль.
– А девчонки в ней нет. Ушла, падло.

Оспа ругается матом и плю?т в лежащий по обочине непривычно чистый снег заброшенной дороги. Леший поворачивает бинокль перпендикулярно дороге и видит в н?м бесконечные ч?рные стены Москвы.

– Москва, - блаженно хрипит он.
– Москва, братцы.

Медведь долго смотрит в отобранный у Лешего бинокль и сопя нюхает падающий снег. Повинуясь его немому знаку, партизаны сворачивают с дороги и заснеженным полем идут к Ч?рной Москве. Их обветренные лица морщатся от крепнущего мороза. Еле слышно Крыса начинает петь мрачную партизанскую песню, повествующую о безысходной тоске заброшенных во вражеские тылы живых мертвецов.

Стены Москвы безмолвно выростают из снежной пустыни, словно огромный наползающий на партизан бронированный корабль. Металл автомата до ломоты в костях морозит Наташе руки, ледяные гвозди вс? глубже проникают в глаза, с болью выдавливая сл?зы, капающие с е? белых щ?к, и высыхающие губы стягиваются в неподвижное подобие улыбки. С этой улыбкой куклы Наташа ид?т по бугристому полю, а перед глазами е? лениво набегает на пустынный зимний берег холодное кровавое море.

– Стоять, - тихо командует Медведь. В стороне от трассы отряда посреди поля стоит человек в военной шинели и ушанке с полуст?ршейся алой звездой. Партизаны беззвучно опускаются в снег.

– Эй, парень!
– кричит солдату Упырь.
– Ты кто будешь?

Солдат поворачивается. Его лицо покрыто нестираемыми морщинами прошедших бо?в. В руках у него винтовка.

– Солдат я, - просто отвечает он.
– Даже фамилии у меня нет.

– Бросай винтовку, а то пристрелю, - вопит Крыса, устанавливая перед собой пулем?т.

– Стреляй, сволочь, меня пуля не бер?т, - спокойно говорит солдат.
– Я здесь на страже стою, скоро вражеское наступление будет.

Для проверки Медведь стреляет в солдата одиночным. Пуля пробивает гимнаст?рку на груди бойца, не давая даже крови.

– Наш, - рев?т Медведь, глядя в рваную дыру на гимнаст?рке, за которой темнеет пустота.
– Скажи нам, где враг, мы до последнего станем.

– Здесь последний рубеж, - отвечает солдат.
– Москва за нами.

Не трудясь рыть?м м?рзлой земли, партизаны залегают в поле, готовясь к бою. Неизвестный Солдат стоит над ними, как знамя. Наташа устраивается за бугорком одубевшей земли, раскладывая на расстел?нном по снегу испачканом кровью носовом платке патроны. Она закрывает глаза, чтобы они меньше болели от мороза. Вдали разда?тся барабанный бой.

– Идут, - тихо хрипит Упырь.
– Идут, гады.

По заснеженной пустыне движутся разреженные цепи м?ртвых пионеров, чеканя босоногий шаг. Детской кровью пылают сквозь метель алые галстуки на их шеях. Они подходят вс? ближе, и песня барабана нес?тся ввысь, говоря о неизмеримой и вечной радости погибнуть за дело Ленина. Эта песня летит над красивыми белыми детскими лицами, светящимися счастьем оправданной смерти, и партизаны цепенеют в своих могилах, как лягушки, выползшие на январский л?д. Золотые губы детей шевелятся в прозрачной пионерской клятве, сила которой раст?т, даже пелена снежинок, падающая с неба, становится золотой.

– Впер?д, - безумно вскрикивает Неизвестный Солдат и ид?т навстречу врагу, поднимая штык.
– Впер?д, братцы.

Но партизаны не могут встать за ним. Они уже видят ясные глаза наступающих пионеров и читают в них свою окончательную смерть.

– Ура!
– ор?т Неизвестный Солдат, не ускоряя шага.
– Ура!

Полосы огня расходятся от его сапог по снежным полям, врезаясь в ряды пионеров и сея всесжигающую погибель. Некоторые пионеры с тонкими криками падают в снег, превращаясь в синий пепел. Руки пионеров взмахивают салютом и голубая молния соединяет поле с невидимым небом. Неизвестный солдат падает, распоротый электричеством пополам, и с тела его испаряется снег, ставший дожд?м в разветвлении молниевых ручь?в. Пионеры вновь взмахивают руками, и вторая молния бь?т в Солдата, убивая тысячами заключ?нные в н?м жизни. Несколько раз поднимается и снова падает солдат, пока последний удар не зажигает его опустош?нного тела, которое навсегда оста?тся лежать в поле, объятое вечным огн?м.