— У Фонтана Слёз, через пятнадцать минут, — говорю я, взглянув на него через плечо.

Он кивает, не двигаясь с места, а я спешу выйти оттуда. Я очень осторожна, чтобы меня никто не увидел, даже охранники, патрулирующие территорию, и направляюсь к фонтану, делая ненужный крюк, всегда настороже, вдруг кто-то за мной следит.

Этот фонтан тоже должен был стать объектом уничтожения, которому подвергаются все следы языческой культуры. Если этого не произошло до сих пор, то только потому, что Львы не знают о его священном происхождении и считают его просто очередным декоративным элементом.

Тем не менее, каменные арки, деревья, скрывающие это место, и фонтан в центре были местом поклонения, где древние жители этих земель приходили молиться Мари.

Это место впечатляет. Оно хранит в себе что-то дикое и неукротимое, несмотря на прекрасные каменные постройки. Арки узкие, и хотя здесь нет купола, деревья, растущие вокруг, держат место в постоянной тени. Плющ захватил это место, и всё покрыто фиолетовыми цветами. В центре находится не слишком большой фонтан. Камни покрыты мхом, в воде плавают водоросли, а из трёх вырезанных в камне фигур льётся вода. Все три фигуры представляют Мари, хотя Львы слишком невежественны, чтобы это понять.

Внезапно я его слышу.

— Мы не слишком далеко от дворца?

Я обхожу фонтан и следую за голосом, пока не нахожу фигуру Кириана, лениво облокотившегося о каменную арку. В его пальцах фиолетовый цветок, и он не смотрит мне в глаза.

— Лучше там, где нас не услышат.

— Я думал, тебе не нравится уединяться, — отвечает он. — Разве хиру больше не проблема для тебя?

— Хиру проблема для любого живого существа, — парирую я и стараюсь не оглядываться на тени между каменными колоннами или густую растительность леса, где может прятаться одно из тех созданий, которые убивают ради удовольствия. — Давай быстрее, — предлагаю я.

Он поднимает глаза на меня, но не отходит от арки, и я подхожу к нему. Я замечаю, как он следит за мной взглядом.

— Ты собираешься рассказать мне, что случилось?

— Почему ты думаешь, что что-то случилось? — спрашиваю я осторожно.

Мне нужно быть очень осторожной.

— Ты изменилась, — произносит он.

Часть меня, тренированная до изнеможения, до абсурда, вздрагивает при этих словах. Если хоть кто-то заметит, что что-то не так, миссия пойдёт к черту.

Мои пальцы касаются тонкого кожаного ремешка под рукавом платья, который удерживает отравленный нож ядом морного плюща. Мне нужно быть осторожной с движениями, так как одно неверное движение может быть фатальным. Это не убьёт меня, ведь я практикую имунитет к ядам с девяти лет, но последствия могут быть необратимыми.

— Я подстриглась с тех пор, как ты ушел, — отвечаю я спокойно.

Кириан отходит от арки, бросает цветок на землю и делает шаг ко мне. Я вижу, как он внимательно смотрит на меня, без малейшего стеснения. Его глаза изучают мои черты, мои скулы, губы… и он поднимает руку, чтобы взять между пальцами тёмный локон волос.

— Дело не в волосах. И не в этих дорогих платьях, которые ты заказала, — говорит он медленно, и я замечаю: он также заметил, что в её одежде есть что-то другое, даже если я старалась не менять её предпочтения. — Дело даже не в новых боевых навыках, которые ты освоила.

Чёрт.

Вот это действительно проблема.

— Ты думаешь, что если я побила тебя, будучи под влиянием вина, то со мной что-то не так?

Медленная улыбка появляется на его губах. Холод сделал их цвет более насыщенным, тёмным.

Он отпускает локон волос, но не отступает.

— Я уже сказал тебе, что дело не в этом.

— И что же тогда? Выглядит немного по-детски с твоей стороны получить отказ и тут же подумать, что со мной что-то не так. Складывается впечатление, что ты немного… высокомерен.

— Да, это так, — отвечает он с нахальной улыбкой. — И всё же я уверен в своём мнении.

Я сглатываю. Скрещиваю руки на груди, словно меня пронзил холод. Мой большой палец ласкает выпуклость, под которой скрывается маленький кинжал.

— Почему? Что изменилось? — настаиваю я, и мой голос звучит чуть тише.

Кириан внимательно смотрит на меня в течение нескольких секунд, пока я обдумываю все возможные сценарии, все варианты, в которых всё может пойти катастрофически неправильно. Он знает, что я искусна в бою, и, возможно, не рассчитывает на элемент внезапности, если я решу атаковать его. Поэтому я молю, чтобы его подозрения остались лишь подозрениями, чтобы я могла ранить его, прежде чем он что-либо поймёт. Один укол, один порез, и когда он осознает, что случилось, будет уже слишком поздно.

— Ты изменилась. Что-то… что-то другое в тебе.

Его глаза жадно изучают меня, как будто он пытается разгадать головоломку, в которой все части вдруг перестали совпадать.

Быстрое, незаметное движение — и кинжал уже у меня в руке, спрятанный под тяжёлой накидкой. Его цвет похож на фиалки, которые заполонили это место, но оттенок темнее, насыщеннее.

Я готовлю оружие, тщательно избегая прикосновения к отравленной стали. Даже если яд не попадёт в мою кровь, а просто коснётся кожи, через несколько часов я буду корчиться от боли из-за ожогов, волдырей и рвоты.