Теперь вопрос становится настоящим. Я хочу, чтобы она продолжала говорить, хочу, чтобы её слова избавили меня от этой пугающей тишины. Но кроме этого, мне нужно знать ответ.

Не слышно ни единого звука, которые должны быть в лесу: ни пения птиц, ни шума крыльев сов, ни стрекота цикад.

Хриплый смешок Нириды превращается в крик, когда она неудачно наступает.

— Ты не понимаешь.

— Я хочу понять, — говорю я, нервничая.

— Поверь мне, Лира, если бы не другие обстоятельства, я бы сама перерезала тебе горло и оставила, чтобы хиру нашёл тебя первой, — она кусает губы. — Отпусти меня. Оставь здесь. Уходи. Сейчас же.

Её настойчивость только ускоряет мои шаги, потому что у меня возникает предчувствие, что её внезапная тревога не случайна.

— Рада, что мы перешли на «ты», — отвечаю я сквозь зубы от усилий. — Потому что теперь я могу сказать тебе прямо, что ты тяжелее, чем…

Я останавливаюсь.

Тень скользит через лес перед нами, быстрая, как порыв ветра. Ели колышутся, я вижу её между стволами, и, наконец, она замирает сбоку от нас. Она прячется, но я знаю, что она там.

— Это он, да? — спрашиваю я.

Нирида не отвечает, вероятно, потому что охвачена ужасом. Я чувствую это в её теле, дрожащем рядом с моим, в её пальцах, вцепившихся в мою талию, в её глазах, отчаянно ищущих тень в чаще, которую она на самом деле не хочет видеть.

Звук, похожий на треск дерева, раздаётся в лесу, ритмично, кусочек за кусочком.

Крэк. Крэк.

Крэк.

Крэк. Крэк.

Крэк

Часть меня, испуганная и жестокая, напоминает, что их называют «хиру», потому что на языке магии это означает «три». Это те самые секунды, которые у тебя есть до смерти, если встретишься с одним из них.

Один. Два. Три.

Что-то тащит по земле опавшие листья, как змея, извивающаяся в тени.

Хвост. Это проклятый хвост.

Ветки соседней ели слегка качаются и плавно раздвигаются, словно зловещие пальцы осторожно разводят их, чтобы заглянуть внутрь.

Страх захватывает меня, и я уступаю контроль инстинктам.

Хватаю Нириду за плечи, резко отталкиваю её в сторону и бросаю к одному из деревьев. Она лишь слегка удивляется, прежде чем закрыть глаза, смирившись с тем, что я отбираю у неё меч, и начинает шептать молитву.

Она думает, что теперь я действительно принесу её в жертву.

Возможно, так поступила бы Лира.

Возможно, так должна поступить и я.

Но сегодня командую не я.

Думаю, мой резкий шаг насторожил хиру, дал ему толчок для атаки, и вот он выходит из своего укрытия, прекращает бесконечную охоту и бросается на меня. Сначала как бесформенная тень, затем как существо, составленное из ужасов: сгорбленное, с острым, вытянутым рылом, глазами, полными кошмара, и стальными зубами.

Хиру с ужасным криком бросается на меня. Каждая клеточка моего тела хочет бежать в противоположную сторону, но вместо этого я сжимаю меч обеими руками, готовлюсь пронзить его. Напрягаю плечи, впиваю ноги в землю и готовлюсь к удару. Однако в последний момент хиру резко уходит в сторону и с силой врезается в меня сбоку, сбивая с ног.

Воздух вырывается из лёгких, но я не выпускаю меч, который врезается в мои костяшки, когда я падаю на твёрдую землю.

Я пытаюсь встать, отчаянно готовясь к новой схватке, но чудовище вновь атакует. На этот раз оно нависает надо мной. Его лапы по обе стороны моего лица, хвост яростно бьёт землю у моих ног, а пасть широко открыта над моей головой, издавая победный рёв.

Чувствую себя глупой, думая, что смогу защититься. Я даже трёх секунд не простояла.

Зловещий голос нашёптывает, что следовало бросить Нириду, ведь теперь мы обе умрём напрасно. Моя самонадеянность погубит меня.

Я не молюсь. Я просто цепляюсь за страх и беспомощность. Позволяю им заполнить меня, раскаиваюсь в своей дерзости и вновь поднимаю меч, когда хиру склоняет свою ужасающую голову ко мне. Его когти останавливают меч, сжимаются вокруг него с ужасным треском, деформируя металл. Я чувствую, как на моё лицо и шею стекает кровь, но это, похоже, нисколько не волнует тварь.

Хиру снова кричит, и на этот раз его гнилое дыхание ударяет мне в лицо, взъерошивает волосы и наполняет всё вокруг отвратительным зловонием, перенося меня в мир кошмаров.

Он мог бы съесть меня. Мог бы откусить моё лицо, выпустить кишки, разорвать на части… И всё же он ждёт, словно сияющий ряд зубов — это улыбка, как будто он наслаждается происходящим.

Я не могу сдвинуть меч. Пытаюсь пошевелиться, но хиру хватает зубами воздух, не давая мне возможности вырваться.

Я продолжаю слышать молитвы Нириды, и смутная мысль пробегает в моей голове: она молится языческим богам, а не богу Львов. Хотя это уже не имеет значения.