– Что ж, давайте оставим эту тему, – проговорил хозяин дома, глядя на побледневшую супругу, которую распирало от негодования. – Расскажите лучше, что нового у вас и какие планы на будущее в научной сфере?

– Джером, интересного много и, боюсь, одним вечером, чтобы рассказать всё, мы не обойдёмся. Но я слишком погряз в теории, и ты знаешь это лучше меня. Пусть Корф расскажет, что нас ждёт. Фридрих, что там в планах на ближайший год?

Все посмотрели на светло-русого мужчину средних лет, который всё это время молча слушал коллег и почти не притрагивался к вину. Лицо его было слишком загорелым для европейского жителя, взгляд сдержан, движения уверенны. Своим обликом он внушал спокойствие и уважение.

– Весной отправимся на юг, в Хамукар. Уже разведаны слои до колонизации местности, и нужно довести всё до ума. Год назад пришлось законсервировать раскопки. Их хоть и поддерживали в рабочем состоянии, но прошло слишком много времени. Боюсь, придётся начинать всё сначала.

– Как жаль, – посетовал Лансере. – Но, как я всегда говорю: терпение и выдержка – два главных качества для археолога.

– Послушай, Фридрих, – к нему вновь обратился неугомонный Дюпон, – до меня доходили слухи о некоей гробнице в некрополе Заккара в Египте, до которой не может добраться ни одна из служб. Что ты знаешь об этом?

– Я знаю лишь то, что в некрополе Заккара множество гробниц и работы там не на одно столетие.

– Да нет же. Ну как же ты не слышал эту байку про любимую жену фараона, в саркофаг которой тот вложил главное сокровище жрецов, украденное им из храма, которое дарует его хозяину власть, парализует людскую волю, делая всякого рабом его обладателя? Этот артефакт ищут уже много лет.

Корф усмехнулся.

– Мне странно слышать от тебя подобные сплетни, Эдуард. Неужели ты веришь в эти сказки?

– Я верю лишь в то, что где-то под песками пустыни сокрыто нечто чрезвычайно занимательное. Если бы я мог отправиться с тобой, – мужчина мечтательно вздохнул.

– Вы мечтаете о власти, Эдуард? – насмешливо поинтересовалась одна из женщин.

– А почему бы и нет, дорогая Жозефина? Сейчас самое время. Что ещё делать на старости лет? Кстати, – мужчина неожиданно перевёл взгляд на Астрид, которая совсем забыла про еду, заслушавшись их разговорами, – мисс Далем, а знали ли вы, что прежде, чем заявиться в наши земли, ваши великие предки пытались обосноваться в Северной Америке?

Астрид несколько раз кивнула.

– Я что-то такое читала. Если не ошибаюсь, Эрик Рыжий открыл Америку за пять веков до Колумба.

– Верно, – восхитился мужчина. – А вы молодец. Никогда не думали всерьёз заняться наукой?

– Думала, – с жаром ответила девушка. – И с радостью отправилась бы в экспедицию, чтобы хоть одним глазком…

– Астрид, – остановил её дядя. – Мы уже всё с тобой обсудили.

– Ох эти юные барышни, – вступила госпожа Лансере, стараясь унять порыв племянницы. – В этом возрасте, какие только глупости не лезут в голову. Эдуард, прошу вас, не тревожьте её юный неокрепший ум. Астрид сама ещё не до конца понимает, что главное в жизни девушки – найти хорошего мужа и завести с ним семью. Вот тогда заботы и хлопоты не дадут думать о глупостях.

Астрид с трудом удержалась от замечания. Ей совсем не хотелось портить вечер. Вдобавок ко всему после её слов родители Анри как-то подозрительно зашушукались, кидая в её сторону ласковые взгляды и улыбаясь. Хотелось найти поддержку в Анри, но тот лишь пожал плечами, подтверждая безнадёжность её положения.

– Я считала, что мы договорились, – пробубнила она, косясь в его сторону. – Пожалуйста, скажи своим родителям, что передумал. Можешь валить всё на меня, что я какая-то не такая, я не обижусь. Умоляю тебя, Анри.

Парень нахмурился.

– Ты слишком многого просишь, Астрид. Если уж я и расторгну нашу несостоявшуюся помолвку, то скажу всё как есть, что ты не готова выходить замуж.

Астрид вздохнула. Пусть так. Но всё же следовало предпринять кое-что, чтобы не только у Моранов, но и у всякого возможного жениха отпал к ней интерес. Проделка обещала неприятности, тень на её репутации, но Астрид была готова ко всему. Да, ей было хорошо в обществе Анри, но чтобы не мучить ни его, ни себя, следовало оборвать всё раз и навсегда. Так будет лучше. А у дяди, возможно, не останется другого выхода, как отослать нерадивую племянницу куда подальше. И если повезёт – в экспедицию.

Они танцевали с Анри уже не первый танец. Мужчина не стеснялся прижимать девушку к себе, а она и не сопротивлялась, пьянея от его близости. Молодость и свобода правили ими в те минуты, и им не было дела до косых взглядов. То и дело Астрид начинала сомневаться в верности своего решения, но всё же превозмогла порыв. Она водила пальцами по его плечу, касаясь щекой плотной ткани камзола, а он всё теснее прижимал к себе девушку. Ледяная и неприступная Астрид таяла в его объятиях, до боли стискивая зубы, в минуты, когда хотелось отказаться от прежних принципов и принять судьбу.