— Не сказал бы, — покачал головой Таланов. — Чтобы работать над одной коллекцией не обязательно все время контактировать. Достаточно распределить между собой работу, и вуаля!

— Ясно. То есть в коллективе не было дружеских связей?

— Если ты про Горелова, то скорее нет, чем да. Мы все коллеги, приятели. Дружат только Дима и Юра, — Таланов кивнул в сторону реставраторов. — Всегда работают в паре еще с института, в отпуск семьями и так далее. Аркадий же всегда имел приятельские отношения со всеми. Никогда бы не подумали, что он способен на такое.

— Может его поведение изменилось в тот период? Ничего странного не замечали? — задал очередной вопрос Марк.

— Стал меньше общаться разве что. Весь был в работе. Раньше знаешь как… Шутковали, трепались в перерывах, а Аркадий в то время ушел в работу с головой, бормотал что-то под нос, засиживался допоздна, а иногда и ночевал в хранилище. Я ему говорил, что стоит больше отдыхать, Мариночке внимания уделять, но он лишь отмахивался. Я подумал, бывает. Все мы иногда становимся немного того, когда увлекаемся новыми проектами. Не так ли?

— Так, — улыбнулся Марк, понимая, о чем говорит Таланов.

Он тоже бывало увлекался и погружался в работу, которая его пленяла, настолько, что иногда забывал пообедать и поспать. Так было в прошлом году — новая работа и новые вызовы увлекли так, что уходить, не поймав маньяка, не хотелось, наоборот, проснулся дикий, первобытный азарт. Такой, что внутри все переворачивалось при мысли о том, что, если упустишь убийцу, проиграешь и сам себе этого не простишь.

— А почему ты спустя столько лет заинтересовался им? — сощурившись спросил Таланов.

— Вышел он, а после выхода, всегда берем на контроль, — соврал Марк.

Говорить кому-либо, особенно коллегам подозреваемого о том, что они расследуют новые загадочные убийства, Марк не собирался.

Евгений Михайлович понимающе кивнул. В этот момент из лаборатории вышли реставраторы. Заметив Марка, они синхронно улыбнулись и подошли поздороваться.

— Давненько ты к нам не захаживал, — усмехнулся долговязый Юрий. — Али у десяток Библиотека нынче не в почете?

— Скорее у ментов это зашквар, — хохотнул коренастый Дмитрий.

— Эх, вы! Тоже мне научные сотрудники! — возмутился Таланов. — Глянь на них! Образованные акудзины, а за базаром не следят.

— А за базар у нас Пьер отвечает, — парировал Дмитрий, кивая в сторону третьего сотрудника Библиотеки. — Герцог как-никак. Они с князем всегда общий язык находили.

— Я со всеми нахожу общий язык, даже с тобой, Дима, — улыбнулся Марк.

— Я что? Я ничего! Ты по делу и просто так? Если просто так, угощаешь.

— По делу. По делу Горелова, — Марк убрал с лица улыбку, и реставраторы переглянулись.

— Вспомнил черное пятно на нашей репутации, — проворчал Юрий.

— Вы-то тут причем? Не вы же девушек за ноги вниз головой подвешивали.

— Зато потом нас Константинов по пять раз на дню на допросы вызывал, — отвечал вместо друга Дмитрий. — Всю душу вынул! Да кому я рассказываю? Ты же с ним работаешь.

— Но ведь вы не знали о том, что творит Горелов. А допросы — это обязательная процедура, — учительским тоном пояснил Марк.

— Нам от этого не легче. И вообще он больше общался с Бруновной и Герцогом.

— Вот как? Евгений Михайлович, вы вроде говорили, что с Ингой Бруновной они работали над каталогом. А с Пьером просто дружили? С Пьером вообще возможно дружить? — нахмурился Марк. Этот самовлюбленный лягушатник ему никогда не нравился.

— А чем тебе Пьер не угодил? — искренне удивился Таланов. — Ну да, он специфичный акудзин, но очень грамотный. Пьер помогал им в переводах. У нас было много французских документов времен войны тысяча восемьсот двенадцатого.

— Прекрасно! — улыбнулся Марк. — А могу я поговорить с Пьером?

— Позову, — заявил Юрий и направился к коллеге.

— А я пойду наверх, с вашего позволения, — кивнул им Дмитрий и двинулся к лифту.

— Пьер изменился. Ты его не узнаешь, — шёпотом предупредил Таланов.

— На лысо побрился? — усмехнулся Марк, памятуя, что француз всегда ходил с крысиным хвостиком из жиденьких волос.

Пьер вообще напоминал Марку большую тощую крысу — тонкие губы, острый нос, маленькие черные глазки, щётка усов. Берета не хватало, шейного платка и багета в руке, тогда бы Пьер был похож на типичного карикатурного француза.