Володя заметил моё смятение, немного подумал и добавил:

— Ладно, тебе по старой дружбе можно и рубли привезти.

— А двести пятьдесят долларов в рублях — это сколько?

— Умножай на четыре, примерно.

Меня будто дёрнуло током! Холодная испарина выступила на спине.

— Обалдеть! Целая тысяча рублей? — мой энтузиазм поубавился. Сумма казалась космической. Наверное, мои глаза были больше чайных блюдец.

Я не знал точного бюджета на покупку, который закладывала команда, но мне казалось, что Игорь Николаевич вряд ли согласится на такую огромную сумму.

— Ну а ты как думал? Единственное, чем могу помочь — рассрочка. Половина вперёд перед рейсом, а половина по приезду.

— Это очень дорого, не проканает, — меня расстроило услышанное. Наши вряд ли согласятся.

— Гоночное всё дорого. Вообще, у них, у буржуев, хорошие товары все очень дорого стоят. Знаешь, есть ещё один способ с валютой, но я тебе не рекомендую.

— Какой?

— Есть маза ходить у «Интуриста» спрашивать у иностранцев. Если повезёт, то говорят, что там можно один к одному обменять.

— Не это не для меня. Меня батя еле отмазал от угона и драки. Повезло, что на момент, когда я выкатил Москвич, я ещё несовершеннолетний был.

— Ты ещё и драку устроил? — он улыбнулся, — где мои семнадцать лет?

— На Большом Каретном! А где мои семнадцать бед? — подпел я ему.

— На Большом Каретном! А где мой чёрный пистолет? — и тут он запнулся. Что-то вспомнил, он посмотрел на меня сияющими глазами, — Как же я забыл. У вас же Лада?

— Ну да, Копейка.

— В общем, есть такой мужик Белевич Серафим, он на ипподромных выступает. Один из наших, фамилия у него Стрелков, ему привозил такие на «Копейку». Но что-то они там не договорились по деньгам. Короче, этот Стрелков отдал амортизаторы через какому-то баклану с Сукиного Болота на продажу.

Так между собой называли стихийную барахолку запчастей в Южном Порту. У меня появилась надежда.

— А тот не продал?

— Не знаю, вроде нет. Стрелков долго плевался в адрес Белевича и жаловался, что неликвид под него привёз и деньги повисли. Обещал больше с гончими не связываться.

Он поймал мой удивлённый взгляд

— Мы так про нашего брата говорим. Я тоже гончий, только бывший.

— А как узнать, есть ли они? Можно ему сегодня позвонить?

— Э, нет, братец. Стрелков пока в рейсе, только на следующей неделе вернётся, вот тогда и спросим.

— А вдруг, ну этот баклан, уже продаст к тому времени? Побыстрее никак нельзя узнать?

— Побыстрее, если только ехать на рынок и искать его самого.

— А как его там найти?

— Поспрашивать людей, послушать. Его «Бакланом» так и кличат.

— Я поеду.

— Только это, поедешь, денег с собой не бери. Обуют. Моментом. Там народ очень ушлый. Найдешь его, узнаешь цену на амортизаторы, потом езжай за деньгами, возьми с собой надежного человека или мне позвони, если смогу, то с тобой съезжу.

— Спасибо, Володь!

— Не расплатишься потом со мной, — он улыбнулся, — шучу. Помогу чем смогу, будущему чемпиону. Он встал и похлопал меня по плечу.

— Ну, давай. Удачи тебе, звони, если что найдешь. А если нет то попробуем привезти

Конечно, в ту самую тысячу рублей Володя вложил свои проценты. Не без этого. «Интерес», как говорят в определённых кругах.

Но я и не ожидал, что будет по-другому. Надо ехать в Южный порт. Существовало много версий, почему эту барахолку называли Сукиным болтом.

По одной из версий, здесь промышляли преступные элементы, который отошли от воровских принципов.

Таких в зонах называли «суками». Воровскому люду негоже заниматься торговлей, сотрудничать с властями, ну и всякое прочее.

Но тут на мошенничестве и нелегальных схемах очень быстро «зарабатывались» колоссальные деньжищи. Южный Порт был «хлебным» местом.

Тот, кто пробовал «вариться в этой каше», быстро привыкал к наживе и лёгким нетрудовым доходам. Таких неблагонадёжных, с точки зрения воров, уголовников, засасывало в Южный Порт, как в болото.

Поговаривали, что милиция смотрела на всё сквозь пальцы и получала за это взятки.

Рассказывали разные случаи. Бывало, что люди оставались без машин и документов, а органы ничего особо не предпринимали. Занимались отписками и покрывали преступников.

Лично я в это не верил, но понимал, что как милиция, так и Контора Глубокого Бурения, могли вести разработку и собирать компромат на тех наших граждан, которые покупали и продавали здесь машины по ценам выше официальных заводских.