Он хоть еще молодой, а как справится с бегом Роман? Ему -то уже под шестьдесят. И сам же себе отвечал: ничего, страх толкает иногда даже на рекорды. И вообще, спит он или просто лежит с закрытыми глазами? Мозг работал бесперебойно и на удивление спокойно. Отдохнул все-таки.

Вдруг почувствовал толчок в бок. Открыл глаза. Из-за его головы выглядывал Роман.

– Вставай. Пора. Я сунул под подушку телефон. Поговори с другом. Много не рассусоливай. Скажи главное. И все. Я прикрою тебя спиной. Пока мужики едят, это вполне реально.

Как ни странно, товарищ ответил с первого звонка.

– Тимоха, друг, спасай! Пропал мой сын. Обвиняют меня. В оборот взяли нехилый. Чувствую, прямо горят желанием засадить за решетку. Ничего не остается, как завтра по пути в суд бежать.

–Все понял. Что надо сделать? Ты будешь один?

– Пригони мою заправленную машину под мост, спрячь, чтоб не было видно, ключи положи под колесо с водительской стороны. Удираем вдвоем.

– Все будет тип-топ. Хорошо, что позвонил утром.В обед уезжаю в командировку. Кстати, надо сохранить билеты . Вдруг докопаются. Ну, Корнюха, удачи. Буду держать сжатыми кулаки. В бардачок положу телефон. Если что, обращайся.

–Спасибо. Пока.

Телефон Корней засунул Роману за воротник. Тот тут же лег, придерживая воротник и потягиваясь:

– Что за погода? Дождь что ли собирается? Ломит все тело и клонит ко сну.

Один из сокамерников засмеялся:

– Еще б не клонило. Полночи глаз не смыкали. И нам не дали.

– А, ничо! На том свете отоспимся.– Роман сделал вид, что чешет шею. Сам зажал в ладони телефон и поднялся с нар, второй рукой стал собирать посуду на столе. Телефон спрятал между первой и второй тарелкой.

Раздался лязг затворов, открылось окошко, послышался бас:

– Посуду собираетесь отдавать?

– Конечно, конечно! Вот, возьмите.-Он протянул стопку тарелок с ложками работнику кухни.

Тот посмотрел пристально на Романа, который сделал перед ним реверанс. И наклонил голову вправо. Мужики засмеялись.

– Никак толстяка на танец приглашаешь?!

– А то! Чего б и не повеселиться?! – Так же, шутя, ответил Роман.

Мужики достали из тайника карты, стали играть. Роман покрутился возле них, заглядывая каждому через плечо. Изрек:

– Ну, не игрок я.– Развел руками.– А вот до водки и до баб охочий. Тут любого переплюну, заткну за пояс. Был у меня случай. Приглянулась одна: тот не такой, этот не эдакий. Любит рестораны и букеты. Так я ее за день так раздрочил, что отдалась прямо в кустах на стояка.

– Во, ловелас!

– Класс!

Сокамерники развеселились и стали топать ногами так, что снова открылось окошко, и хриплый голос заорал:

– Чего бузим? В карцер захотели? Так это всегда пожалуйста.

Карты тут же скрылись со стола. Наступила гробовая тишина.

– Вот! – усмехнулся надсмотрщик, перебрасывая ментовскую палочку с одной ладони в другую.– Совсем другое дело. А-то смотрите, вмиг в карцер отправим.

Роман вернулся к Корнею:

– Ну, вот. Машина завертелась. Лиха беда начало. Все решили, теперь только ждем.

Кстати, сопровождать будет новенький. Салага, можно сказать. это уже неплохо. Нам только на руку.

– Какая разница?

– Это как кто-то зажимает бабу в углу, а кто-то только дразнится. Потом узнаешь.

Где-то спустя час снова лязг засовов и такой же металлический голос:

– Шумейко, Тибетский! На выход. С вещами.

Подскочили, как ошпаренные, переглянулись. Снова заколыхалось желе внутри, задрожали поджилки: кто знает, может этот взгляд станет последним в жизни.

Глава 3. Побег. Встреча с медведем.

В автозак посадили не двоих, как предполагали, а троих. В последний момент привели молодого пацана, отсидевшего по хулиганке. Щуплый, с бегающими от страха глазами, он вовсе не производил впечатление злостного преступника.

– Вон того юнца сегодня должны выпустить. Нужно только постановление судьи. А этим двум сидеть и сидеть, пока рак на горе не свистнет, – консультировал сопровождающего конвоир. – Да не переживай ты, все будет ништяк. Чуть что, останавливай машину. Я разберусь.