Перед зеркалом в пол я сделала все, что могла, расчесав волосы пальцами, заплетя их в короткую косу, которую перекинула спереди через плечо.

Не так уж и плохо, подумала я с усмешкой. Просто не так я представляла встречу с его матерью.

С этими мыслями я снова застонала и пошла навстречу своей судьбе.

Когда тихонько приоткрыла дверь спальни и выглянула наружу, его мама выглядела почти комично, переворачивая блинчики на большой электрической сковороде при этом выпучив на меня глаза.

Ее волосы были короткими и с проседью, в ней не было ничего похожего на Люка из-за того, какой она была невысокой и миниатюрной.

За исключением глаз. У нее были точно такие же глаза, как у него.

Фейт как раз заканчивала жевать, когда заметила, что ее бабушка на что-то пристально смотрит. Увидев меня, она ахнула и слетела со стула с выпирающей от блинчика щекой.

Ее рука в гипсе обвилась вокруг моей талии.

— Мисс Элли! Привет! Что ты здесь делаешь? Просто зашла поздороваться?

Ее лицо было липким от сиропа, и я пригладила рукой ее аккуратно заплетенные волосы, стараясь истерически не рассмеяться от того факта, что да, я определенно подошла бы поздороваться. Прошлой ночью я поздоровалась три раза.

Мама Люка справилась на удивление хорошо, намного лучше, чем я, поскольку я все еще пыталась выдавить слова из своего бесполезного рта.

— Фейт, тащи сюда свою попку и доедай блинчики. Мы уходим в школу через пятнадцать минут.

Когда Фейт вернулась, я выровняла дыхание и протянула руку маме Люка, как будто в данный момент я не была без нижнего белья и в спортивных шортах ее сына.

— Я Элли Саттон. Приятно с вами познакомиться.

Она твердо пожала ее, глаза сверкали, губы лукаво изогнулись.

— Роксана Пирсон. Я слышала о вас так много хорошего. — Ее взгляд метнулся к Фейт, которая с удовольствием уплетала блинчики. — От моего сына и внучки.

Возможно, мои щеки были такого же красного цвета, как майка, но Роксана, похоже, не возражала.

— О, — пробормотала я, — это… мило.

Даже если это было дикой неправдой. Я почти могла представить себе кое-что из того, что Люк мог бы сказать обо мне всего несколько недель назад.

— Я сказала ей, что ты похожа на Барби, — сказала Фейт.

Мы с Роксаной рассмеялись. В отличие от моего, я сомневалась, что ее смех был призван скрыть быстро растущую панику, ползущую по коже, потому что я была единственной, кто застрял на кухне, которая мне не принадлежала, с матерью и дочерью мужчины, с которым я случайно, а может, и не случайно спала.

Но Фейт в этом не виновата, и да благословит ее бог, она подумала, что я похожа на Барби.

— Ну, насчет этого я не знаю, — сказала я Фейт с улыбкой. — Но с твоей стороны мило так говорить.

— Блинчик? — спросила Роксана, умело взмахнув запястьем. На раскаленной сковороде появился еще один золотисто-коричневый кружок. Сладкий запах теста наполнил мой нос, странная и неожиданная замена запаху Люка, который я почувствовала, когда проснулась.

Когда в последний раз кто-нибудь готовил мне завтрак вне ресторана?

Пейдж на прошлой неделе поделилась со мной парочкой фруктовых коктейлей, но что бы она ни говорила, это не в счет.

Когда я была в возрасте Фейт, у меня была домработница, которая готовила для меня, наливала большую чашку апельсинового сока моему отцу, который затем поправлял галстук, здоровался со мной и желал хорошего дня в школе.

Я моргнула, выплывая из воспоминаний в гораздо более теплое настоящее, что было передо мной.

— О, нет, спасибо. Я, м-м-м, просто поем дома. У меня встреча, к которой нужно подготовиться.

Роксана открыла рот, чтобы что-то сказать, когда Фейт повернулась и пронзила меня смущающе прямым взглядом для шести, почти семилетнего ребенка.

— Ты работаешь так же много, как мой папа?

Мои брови удивленно поползли вверх. Роксана сделала то же самое.

— Нет, — ответила я после паузы. — Твой папа работает намного больше часов, чем я. Чтобы быть хорошим в том, что он делает, требуется гораздо больше времени, чем на мою работу.

Это был осторожный ответ, но все равно правдивый.

Фейт отреагировала не так, как я от нее ожидала. Она нахмурила брови и повертела кончиком вилки в пятнышке сиропа на своей белой тарелке. Как только она остановилась, сироп медленно полился обратно.

— Ты знаешь, как долго папа будет играть в футбол?

Когда я представляла, чем закончится эта позорная прогулка, все было не так.

Роксана послала внучке мягкую улыбку, но не отмахнулась от ее вопроса. Она также не спешила отвечать на него и отводить от меня внимание. Я не могла винить ее, поскольку сама оказалась в такой ситуации.