— Постой, — сказал он. — Мы всего лишь проверяли одну теорию…

— Вы искали способы воздействовать на прошлое в целях изменения настоящего, — сказал я, и его глаза округлились от изумления.

— Откуда ты знаешь?

Поскольку ему ничего не было известно о Сэме и истории его цивилизации, объяснение у него могло возникнуть только одно, и оно было весьма неприятным. Где-то в их рядах завелся предатель, который сливал информацию другой стороне. Иначе объяснить мою осведомленность он просто не мог.

— Сам подумай, — сказал я. — Как глубоко вы пытались забраться?

— У нас не было задачи забраться в какой-то конкретный временной период, — сказал он. — Мы проверяли само наличие такой возможности.

«Хе-хе. Спроси, как они собирались вернуть своего человека».

Но я спросил о другом.

— Сколько еще таких установок у вас есть, помимо этой?

— Это был единственный экземпляр.

Может быть, он и лгал, но проверить его слова не было никакой возможности.

— Почему вы предполагали, что подопытный может стать агрессивным?

— Подопытный? А, Игорь… Мы знали, что это опасный эксперимент, и не исключали возможности, что в результате его рассудок может быть поврежден…

«Он хочет сказать, они не знали, что это дорога в две стороны», — сказал Сэм. — «И что сознание из прошлого может завладеть сознанием этого парня с весьма высокой долей вероятности. Они не думали, что это будет полноценный обмен разумами, совершенный через пространство и время. Я ухудшаю свой прошлый прогноз. Они бы и за пару десятков лет не разобрались, как это работает, и что им нужно сделать для победы. Не говоря уже о том, что и с выбором эпохи они промазали, как минимум, на несколько столетий. Поступай с ним, как хочешь. Этот человек не опасен для Ван Хенга и совершенно бесполезен для нас».

Наверное, разумнее всего было его пристрелить. Ликвидировать последнего живого свидетеля, по возможности замести все следы. С местным сопротивлением мне все равно не по пути, это было понятно и до сего прискорбного инцидента.

Конечно, я не отказался бы обзавестись союзниками, но эти были, скорее, балластом, чем полезным грузом.

Но я решил рискнуть. Чем черт не шутит, вдруг у них есть еще какой-нибудь проект, который окажется удачнее предыдущего, и они смогут создать новый источник неприятностей для империи цинтов.

Чем больше потенциальных точек напряжения, тем лучше.

Поэтому я просто всадил в него еще один дротик с транквилизатором и оставил лежать на земле. Может быть, он истечет кровью, может быть, просто простудится, а может быть, в конце концов его таки подберут и выходят свои.

Это была уже не моя проблема. Я и без того отставал от графика, а еще мне следовало придумать, что я скажу Ван Хенгу, когда он потребует отчет.

Разумеется, Ван Хенг хотел получить от меня отчет лично, но характер наших рабочих отношений диктовал, чтобы личная встреча произошла подальше от людных мест, и в означенное время в означенном месте меня ждал транспорт.

Это был черный микроавтобус с тонированными стеклами, неотличимый от того, на котором я покидал тайную базу Сопротивления. Внутри, помимо водителя, был только один симб, который сначала открыл для меня дверь, а потом уселся в кресло напротив и принялся сверлить взглядом. Я нашел в чертах его лица фамильное сходство с моим… человеком, которому я временно присягнул. Наверное, это был один из его многочисленных племянников.

В последнее время меня часто перевозили таким образом, чтобы я не мог видеть дорогу, и это уже начинало раздражать, но Ван Хенг был не из тех людей, которым стоит высказывать свое раздражение.

Как только дело запахло Ван Хенгом, Сэм трусливо спрятался в глубинах моего подсознания, или где он там еще прятался, и прикинулся грудой пустопорожних размышлений. Он тщательно скрывал свое присутствие, утверждая, что его тайна является единственным моим преимуществом.

Спустя примерно полчаса микроавтобус остановился, и неизвестный симб покинул меня, а его место в салоне занял Ван Хенг. Мы снова тронулись с места.

— Ты вернул часть того, что украл у меня, — сказал Впан Хенг, не тратя время на приветствия и разговоры о погоде. — Но это лишь малая часть. Остального там не было?

— По крайней мере, в тех помещениях, что я успел обыскать за отведенное мне время, — сказал я. — Но, учитывая, что добытые мной образцы стояли на видном месте, не думаю, что был смысл прятать остальные где-то еще. Думаю, что их там попросту нет.

— Возможно, — сказал он.

Я оставил фургон с транспортировочными контейнерами на окраине Лесного, как он мне и приказал, и отправился на автобусную остановку, не особо переживая относительно судьбы груза. Если какой-то идиот из местных решит поживиться за счет фургона, это уже будет его проблема, а не моя.