Что ж, воюющей стране нужно много всего и в огромных количествах, а значит, капитану Юсуфу не сложно было отыскать свою нишу.

— Хочется похмелиться, — сказал Женя. — Но, как говорится, для правильного опохмела нужно выпить чуть больше, чем было выпито вчера, а вчера было выпито… до хрена.

— Лучше воздержаться, — согласился я, хотя благодаря Сэму никаких проблем с похмельем я не испытывал. Женя был нужен мне трезвый на случай, если с контрабандистами что-то пойдёт не так. Да и тащить его на судно на своих плечах не входило в мои планы.

— Тебя не укачивает на воде? — спросил он.

— Нет.

— Отлично, — он вытащил из кармана кошелек и выдал мне небольшую сумму денег. — Можешь развлекаться в городе в пределах разумного, а я собираюсь вернуться в пансион, лечь в кровать и проспать до самого отплытия.

Насколько я понял, в моменты случайных поверхностных проверок «Гамзе» прикидывалась малым рыболовецким судном, для этой цели на палубе были развешаны сети, а в трюме лежало некоторое количество рыбы. Разумеется, это могло сработать только на разумных расстояниях от старого континента, рыбакам на такого размера посудинах нечего делать где-то далеко в океане, и это сразу бы вызвало подозрения. Впрочем, если мы наткнемся на патрульный корабль цинтов посреди океана или где-то вблизи канадского побережья, поверхностной проверкой дело не ограничится, а полноценного досмотра эта легенда не выдержит, и мы очень быстро отправимся на дно. Капитан Юсуф совершил уже больше десятка подобных рейдов туда-обратно, и пока что ему везло, но все мы понимали, что любое везение рано или поздно заканчивается.

Не хотелось бы, чтобы оно закончилось именно во время этого плавания.

Положа руку на сердце, сначала я не ожидал, что моя доставка на последние свободные земли будет выглядеть так прозаично. В глубине души я ожидал какого-то хитрого плана, словно сошедшего со страниц авантюрных романов. Что мы бросим якорь в точке рандеву где-нибудь в нейтральных водах, и спустя несколько часов ожидания рядом с нами всплывет подлодка, куда мы перегрузим таинственный товар из трюма и перейдем сами. Прорывать морскую блокаду под водой, на мой взгляд, было бы куда более безопасно, но, видимо, овчинка выделки не стоила. А может быть, контрабандисты просто не обладали подобными ресурсами.

Как бы там ни было, несколько дней мы шли по относительно спокойному морю, а потом, к вящей радости капитана Юсуфа, угодили в шторм. По словам османа, это снижало риски нашего обнаружения почти до нуля.

Но отрицательно сказывалось на комфорте пассажиров.

Он и без шторма был минимальный, нам с Женей приходилось делить одну довольно тесную каюту на двоих, но когда размер волн стал вдвое превышать размер самого судна, и плавание перешло в разряд экстремальных аттракционов наподобие «русских горок», нам пришлось прилагать максимум усилий просто для того, чтобы не убиться о стены.

Впрочем, все это мало волновало меня, и еще меньше — моего спутника, погруженного в невеселые размышления о его незавидном будущем. Чем ближе мы подплывали к Северной Америке, тем мрачнее становился Женя, и тем чаще мне приходилось выслушивать его сетования на то, что для него это билет в один конец и он не понимает, ради чего подвергает свою жизнь такому риску.

Его новое задание, корректировка которого произошла в Марселе, в грубом приближении звучало так: убедиться, что я получил образец оружия и всеми силами содействовать мне в его доставке на евразийский континент. Похоже было, что доставлять этот образец в Российскую провинцию нам не придется, и Ван Хенг, или его люди, что куда менее вероятно, намеревается встретить нас уже в Европе.

Женя был мне нужен только для облегчения поисков судна, которое отвезет меня обратно. Брать его с собой на наиболее активную и опасную часть миссии я не собирался. Во-первых, не собирался раскрывать перед ним свои способности, а во-вторых, просто не хотел, чтобы он путался под ногами. Надежным товарищем, которому я без сомнений смогу доверить свою спину, он все равно не станет, а следить за тем, чтобы его не убили, было бы слишком обременительно.

На все про все нам установили максимальный срок — два месяца, с учетом переходов туда-обратно. Довольно жесткие временные рамки, если учесть, что, вполне вероятно, за этим образцом и боеприпасами к нему нам еще придется побегать, и вряд ли люди, обладающие таким оружием, готовы будут расстаться с ним по первой же просьбе.

Как говорил Сэм (а скорее, та его часть, которая до поглощения демоном была настоящим Иваном Демидовым), это было похоже на квест из олдскульной компьютерной игры, когда тебе выдавали задание на поиск предмета, а маркер, по которому можно было отслеживать его на карте, отсутствовал. В нашем случае отсутствовала и сама карта, по крайней мере, значительная ее часть, скрытая белым пятном, и я в любом случае собирался узнать, что же под ним скрывается. Даже если в изначальные планы Ван Хенга это и не входило.

Получив определенную свободу действий, я собирался распорядиться ею по полной. Разумеется, я намеревался сделать это не для того, чтобы выслужиться перед Ван Хенгом.

Скорее, наоборот. Я искал возможность покончить с этой службой, как можно быстрее, и самый простой способ достичь этой цели — покончить с самим гангстером.

Где-то там в канадских лесах находился камень, на который нашла коса цинтов, и я хотел стать той пращой, что отправит этот камень в смертоносный полет.