Но, с другой стороны, я была также и женщиной. А все похищенные женщины в итоге становились их рабынями, внося вклад в местную демографию.

Вот тогда-то старейшины и устроили спор о том, куда же меня отнести. Либо на производство местных монстров, либо на алтарь их бога. В дальнейшем выбор предоставили мне, так как никто не мог решиться, а постоянные споры ни к чему не приводили.

И, разумеется, я выбрала второй вариант, убив их вождя, а после забрала план размещения их армии на поле боя.

Они были в ярости. Они проклинали меня, прекрасно зная, что мой уход положит конец их племени. Однако не могли побороть свою гордость. Так никто более даже не осмелился противостоять мне.

И всё же я прекрасно помню то чувство, которое испытала в тот день, пока старейшины племени выносили мне приговор. Чувство неопределённости, напряжения и скованности.

К чему всё это?

Да просто на меня резко нахлынули воспоминания, так как сейчас я испытывала ровно то же самое.

Сидя в гостиной, где, казалось бы, собрались твои друзья детства, тело напряглось так, словно впереди ожесточенный бой.

— Какого чёрта ты тут забыл? — раздражённо спросил Герман у своего младшего брата, который сидел в кресле напротив меня.

— Забавно, — усмехнулся маг, который в свою очередь находился на диване по правую руку от меня. — Я хотел задать тебе точно такой же вопрос.

— Элайджа, — обратился Герман уже ко мне. — Жду объяснений.

— И каких объяснений ты ждёшь, Герман? — спросила у мужчины. — Не забывай, он глава Магической башни, а значит, в праве быть везде, где пожелает.

На это у герцога не нашлось слов. Он прекрасно знал общепринятые миром правила, поэтому лишь раздражённо поджал нижнюю губу. Гэбриел же довольно усмехнулся.

— Чёрт!.. — всё же не выдержал Герман, после чего посмотрел в мою сторону. — Нам нужно поговорить.

— Слушаю, — спокойно ответила тому, не выражая каких-либо эмоций.

— Поговорить без свидетелей, — повторил герцог, напрямую указывая на то, что его младший брат тут лишний.

Гэбриел же, в свою очередь, вёл себя так, словно ничего не понял. Смотрел в окошко, наслаждаясь погодой. Потом посмотрел на свои ногти, оценивая их чистоту. От этого Герман выглядел таким злым, что кажется, ещё немного и у мужчины искры посыпятся из глаз.

Я же уже начала уставать от всего этого.

— Гэбриел, ты не мог бы оставить нас одних? — попросила его, тяжело выдыхая, но после повернулась в его сторону и с улыбкой добавила: — Пожалуйста.

— Разумеется, моя Джей, — тут же отозвался Гэбриел, также улыбаясь. Более того, взял меня за руку и демонстративно нежно поцеловал тыльную сторону ладони. Так, словно перед ним миниатюрная светская леди, а не бывалый вояка. — Но если что, — добавил он, — я рядом.

После этих слов Гэбриел поднялся на ноги и спокойно вышел в коридор, закрывая за собой дверь. Только после того, как звуки шагов стихли, мужчина наконец-то выпрямился и начал свою беседу:

— Какого чёрта тут происходит? — первым делом спросил герцог. — «Моя Джей»?! Что вообще это значит? И он до сих пор называет этим детским прозвищем?

— Так… Стоп! — приподняла ладонь. — Помедленнее. Да, он меня так называет. И да, опережая твой следующий вопрос, я уже просила его меня так не называть. Но Гэбриел всегда делает только то, чего сам хочет. Ты ведь это знаешь.

— Что он тут делает? Я не слепой, Элайджа. И прекрасно вижу, как он на тебя смотрит.

— Он предложил мне выйти за него, — ответила Герману, пожав плечами.

— Что?! — воскликнул Герман, буквально переходя на крик, но тут же понизил громкость: — Как это понимать? За него? Он хоть сам понимает, что предложил?

— Успокойся, — остановила Германа. — Я ему отказала.

— Но он всё ещё здесь.

— Но он всё ещё здесь, — подтвердила я, на что мужчина мгновенно нахмурился. — В начале я была категорически против, чтобы он здесь находился, однако, невзирая на его порой безумное поведение, он мне очень помогает.

— Нет, не могу в это поверить! — помотал он головой. — И ты, и я прекрасно понимаем, кто такой Гэбриел. Это сейчас он может быть спокойным и очаровательным, но от истины не убежать. Он буквально ходячая катастрофа. Магическая бомба, которая неизвестно когда рванёт.

— Ты прав, — спокойно произнесла, вызывая у Германа лёгкую радость на лице. — Я действительно знаю, кто он такой. Однако это не значит, что он перестал быть человеком, Герман. Тем более мы говорим о твоём младшем брате.