— Господин граф, — чуть поклонился подошедший. — Госпожа Беликова! Вынужден сообщить, что вам запрещено находиться вместе.

— Запрещено? — от удивления у меня вырвался какой-то писк вместо нормальных звуков.

— Что значит запрещено? — не предвещавшим ничего хорошего голосом спросил граф, приближаясь к мрачному мужчине, в котором я наконец опознала своего знакомого Арона Нидана, королевского поверенного по делам заключенных. Похоже, его повысили, теперь он при дворе на побегушках.

— Король запретил? — догадалась я. — Но почему? Неужели Арида?

— Графиня Сангиан здесь не при чем, — чуть наклонил голову Арон, нес водя с меня проницательного взгляда умных глаз. — Боюсь, дело сложнее, но поведать об его сути вам может лишь сам монарх. Мне всего лишь велено было передать его приказ. Порошу прощения.

Коротко поклонившись, Арон Нидан мгновенно скрылся угрем в толпе аристократов, оставив нас с графом смотреть друг на друга как два дурака.

— Не пойму, в чем дело, — пробормотала я, чувствуя злость, некий страх и желание все прояснить.

Но сначала надо было дать эмоциям немного улечься.

Граф задумался. Я на всякий случай отошла от него, опершись на мраморную колонну. Не то чтобы я сильно жаждала его общества, особенно теперь, когда он и женат, и вроде как любовницу имеет, хоть говорит, что нет… В общем, все так сложно, а королевский запрет еще больше все усложняет.

— Я пойду все выясню, — решительно заявил граф, направляясь в сторону сидевшего в окружении придворных подхалимов монарха. — Жди здесь, я еще не все тебе сказал.

И оставив меня возле колонны, он исчез в толпе.

Появился он нескоро, прошло по меньшей мере полчаса. Я без конца оглядывала бальный зал со смешанным чувством беспокойства, гнева и любопытства и уже хотела сама идти к королю. Ведь там с монархом сидела моя мать, и при ней тот бы не посмел каким-то образом угрожать мне… Но тут граф явился сам. Выглядел он мрачнее тучи.

— Ну что?

Вместо ответа он посмотрел на меня из-под темных густых бровей и вздохнул. Потом произнес коротко:

— Глупость!

Затем, развернувшись, принялся прокладывать себе дорогу сквозь толпу придворных бездельников, как ледокол в океане. Я осталась в еще больше недоумении. И решила разыскать мать, чтобы уехать домой. Раз король решил контролировать мое общение, здесь мне делать было более нечего. Подобного вмешательства в свою частную жизнь я не потерплю. И вообще больше никогда во дворец не приеду.

Но не успела я добраться до кучки придворных, окружавших короля, среди которых была и моя мать, как на полпути меня перехватил маркиз Агастьян. Выглядел мой управляющий весьма взволнованным. Его парик съехал набок, а щеки ярко пламенели: то ли от выпитого, то ли от какой-то внезапной заботы. За его спиной маячила Эмма тоже со странным выражением лица.

Арина! — маркиз потянул меня за руку по направлению к выходу из зала. — Быстро, сюда!

Молча я последовала за ним, полагая что наконец узнаю разгадку странного запрета. И действительно, едва мы сошли с высокого дворцового крыльца и уселись в уединенно стоявшую карету маркиза в дальнем углу двора, как тот с крайне озабоченным видом заговорил:

— Плохи дела. Король подозревает измену!

— Что!? — из горла у меня вырвался опять какой-то писк. — Какую еще измену?

— Кто-то наплел королю, что Эмма и есть та загадочная женщина, которая грабит королевские торговые судна. Теперь монарх думает, что мы все в этом замешаны.

— Что за ужас? — я схватилась за голову. — Но это же глупость! Кто мог такое сказать?

— Без понятия, — ответил маркиз, устало вздыхая. — Думал на Ариду, но та оказалась не при чем.

— А я вот знаю, — нараспев протянула сидевшая молча в углу Эмма. — Это тот самый вельможа, который сверлил меня взглядом…. Помнишь, лощеный такой?

— Герцог Льерский, — догадалась я, припоминая как сама сообщила герцогу о причастности Эммы к морскому разбою.

— Вот-вот. Кажется, так, — оживилась Эмма, кивая. — Мне сразу этот тип не понравился, подленький какой-то, хоть и красавчик.

Да уж, уныло подумала я. Неужели герцог так по-детски решил отомстить мне за то, что не пошла танцевать с ним? Но это вообще глупость, не может поступать подобным образом взрослый человек!

— Госпожа Беликова! — раздался зычный голос с улицы. — Кто-нибудь видел госпожу Арину Беликову?

— Я здесь! — открыв дверь кареты, я спрыгнула с подножки.

На крыльце стоял дворецкий с факелом в руке, вглядываясь в темный, уставленный экипажами двор.

— Госпожа Арина Беликова? — уточнил он.