Я сказала это с нескрываемым удовольствием, а потому вовсе не удивилась, когда хватка дракона стала еще более болезненной. Маркус закипал, и если я хотела уйти сразу же после танца, мне стоило остудить его парой емких фраз. Времени оставалось все меньше.

— Ублюдок и человеческая девка не помеха истинному наследнику королевства, не забывайся, — прорычал Маркус глядя мне в глаза. — Посмеешь сказать еще хоть слово, и закончишь этот фарс на коленях перед бывшим женихом.

— Неблагоразумно вынуждать Его Величество обличать свою волю в слова, Ваше Высочество. А потому эти угрозы останутся лишь фантазией до того дня…

— Как я взойду на трон. — Маркус вновь опалил своим дыханием ухо. Его голос вибрировал от раздражения и сочился ядом, который пока некуда было сцедить. — И когда это случится, знай — братец лишится головы, а ты вернешься на свое место, в королевский гарем.

Пришлось сцепить зубы и проглотить очередные угрозы. Танец подошел к концу, и я могла вернуться к мужу и семье — это было намного ценнее бессмысленной перепалки. В конечном итоге Маркус оставался кронпринцем, а благосклонность короля могла в любой момент исчезнуть, поэтому стратегическое отступление было разумным и правильным.

— Ваше Высочество, — расплылась в завершающем реверансе, украдкой поглядывая на мужа, который весь извелся в компании братьев.

И пусть мы с ним пока не нашли всех точек соприкосновения, я уже безмерно была благодарна за избавления от участи жены законченного мерзавца. Не скажу, что с Аслаханом мне было легко, но под его взглядом я не чувствовала себя ничтожным муравьем. Оставалось лишь надеяться, что его сердце непеременчиво и нелживо, о большем я и мечтать не могла.

Развернувшись, уже была готова направиться к мужу, но пол под ногами задрожал, вырывая из памяти события первой жизни. И с чего я, обманувшая судьбу, решила, что остальные события прошлой жизни будут происходить с точностью до минут ради моего блага?!

— Скве-е-ек! — застрекотало над головами раскатисто, и золотые своды начали покрываться обилием трещин.

Знала прекрасно, мне нельзя поднимать голову, нельзя снова поддаться панике, что сковала меня тогда. Но осыпающиеся потолки, что не выдерживали веса монстра, заставили вновь устремить взгляд вверх.

Время будто стало вязким, замедлилось, отчего я слишком отчетливо видела разверзшуюся пасть и острые зубы в несколько рядов, горящие алым глаза и клешни с ороговевшими шипами, что были намного больше меня, длинное тело, что просачивалось внутрь дворца, восемь пар лап и хвост с острием, что сочился ядом. Один из падших богов, что ранее покровительствовал подобным тварям определенно имел специфический вкус.

Даже думать о побеге было слишком поздно. В этот раз я не держала под руку Маркуса, но этот монстр все равно первым делом устремился ко мне, будто почуяв среди мельтешащих перед ним точек. И все, на что я могла потратить последние мгновения, это повернуть голову и убедиться, что семья достаточно далеко от меня.

Но вместо этого я увидела Аслахана, ужас и боль, что смешались на его лице и руку, которую он тянул ко мне изо всех сил. Снова пытался спасти, рискуя собственной жизнь, и я не могла понять — зачем?

Мой крик утонул в гуле чужих голосов и рушащихся залов. Инстинктивно я закрыла руками голову и зажмурилась, не готовая терять жизнь вот так. Вокруг вдруг стало темно и тесно, а все звуки стали далекими и приглушенными… Бам!

Вот это уже раздалось совсем близко, и монстр взревел протяжно и громко, переходя на ужасный скрип, отчего я распахнула глаза, и задрала голову на звук. Темно и тесно — меня окружал плотный кокон, но в небольшой просвет я видела, как магия Саймона оплетает огромную тушу цепями, как прямо в воздухе возникают ступени из маны, по которым ловко прыгает Вальтер и с одного удара рубит конечность за конечностью.

И только когда все звуки стихли, а мое укрытие начало ослабевать и раскрываться, являя меня обеспокоенным братьям, что кинулись наперебой справляться о моих ранах, я поняла, кто именно меня спас.

Ничего не слышала и не могла сосредоточиться, чтобы понять собственное состояние. Остатки сил были направлены лишь на взгляд, что был прикован к мужу. Аслахан не мог держаться на ногах и рухнул на колено, тут же сплевывая сгустки крови вместе с судорожным кашлем. Тяжёлое, неподатливое крыло тащилось от меня и пряталось в его теле. Но вид его приводил в такой ужас, что я не могла сделать нормальный вздох.

Не было красной меди, о которой ходили легенды, цвет мембраны и чешуи имел земляной оттенок, крыловые перепонки истончились и испещрялись новыми разрывами при каждом движении, а суставы скрипели и с большим трудом поддавались любому движению.

Я не знала, как и почему, но отчетливо понимала — дракон моего мужа умирает прямо на моих глазах. И если ничего не сделать прямо сейчас, потом будет поздно, потом я себе не прощу подобного малодушия и страха за собственную жизнь, которую этот мужчина уже дважды спас.