Повела брата во внешний двор под недовольное ворчание, ведь телепортироваться в нужное место я ему запретила. Все потому, что Саймон был слаб физически и откровенно пренебрегал даже базовыми потребностями организма в движении. Мана питала и поддерживала его здоровье, но вялость и апатия были привычными спутниками жизни. Ведь в любой ситуации он пользовался магией вместо собственных рук и ног, что меня всегда волновало.

— Сестра, солнце печет, воняет тиной, дорога неровная… — жаловался он, но прекрасно знал, что мою улыбку этим не пробить, а потому зашел с другой стороны. — На тебе платье из нескольких слоев ткани, тебя хватит тепловой удар. Голова закружится, каблук попадет в очередную выбоину…

— Я прекрасно себя чувствую, брат, — не поддалась привычному нытью. — Платье легкое, по южной моде, да и за последнюю неделю я обошла все герцогство дважды. Знаю каждую ямку.

— Но…

— Пахнет солью и морем, — я легко прислонилась к острому плечу виском, — и теплом, ведь солнце здесь греет почти круглый год. Это прекрасное место, Сай. И совсем скоро оно станет еще лучше. Я хочу сделать его лучше.

— Совсем не понимаю тебя, сестра. — сдался Саймон. — Неужели влюбилась в очередного ящера?

От вопроса в груди разлилась легкая дрожь, а улыбка сама тронула губы.

— Дело не только в этом, Сай, — не стала юлить. — Если ты мне позволишь, я помогу тебе понять. Выслушаешь?

— Полагаю, разговор не быстрый? — остановился он, и я кивнула. — Тогда, сними запрет на магию.

Запретом были лишь мои слова, а потому ситуация весьма забавляла. Для хозяина магической башни, который не подчинялся ни одному из королевств, Саймон был покладист лишь со мной, что показывало сильную привязанность. Она ничуть не ослабла с тех пор, как мы были детьми. И это давало мне уверенность в том, что я задумала.

— Я тоже отвлекусь на минутку, — отпустила руку брата и тихо позвала, — Шейд.

Дракон материализовался из черной дымки и слегка склонил голову. Затем поморщился от мощной вспышки, что разлилась за моей спиной. Обернулась мельком, оценив масштаб магического круга, который проявлялся в пространстве благодаря силам Саймона, и поняла, что братец не хотел мелочиться с комфортом.

— Оставь нас, Шейд. — повернулась я к дракону. — Сай все равно наложит заклятие тишины.

— Я должен охранять вас, госпожа.

— Мне ничего здесь не грозит, ты и сам знаешь. Как и то, что во мне нет намерений навредить Аслахану.

— Вы собираетесь открыть лорду Саймону свою тайну, госпожа?

— Я собираюсь пойти против приказа мужа. Осталась ли в тебе решимость действовать в разрез его желаний, но во имя благополучия?

Мы оба знали, что Аслахан будет разочарован, узнав, что мы сговорились и действуем у него за спиной, прекрасно помня его собственные намерения. И последствия этого предположить было невозможно. Но все же позволить добровольно покалечить ему душу, лишиться своего зверя и всех сил мы не могли.

— Я всегда отвечу на ваш зов, госпожа, — прозвучало в облаке дыма, прежде чем дракон исчез, будто и не было.

А тем временем под ногами я чувствовала дрожь земли, треск деревьев и до боли знакомый скрип.

— Ты так и не научился сдержанности, — широко улыбнулась я, оборачиваясь к брату.

Догадки оказались правдивы, передо мной раскинулись два высоких раскидистых дерева, которые будто тянулись кронами друг к другу и создавали приятную тень своей листвой. А под ними белоснежные качели с длинной сидушкой, которые отец подарил мне на пять лет. Помню в то время мы с братьями умещались на них все вместе, а самый старший — Гилберт, раскачивал нас изо всех своих сил.

Теперь же скамейка не казалась такой уж большой. Мы с Саймоном заняли почти всю длину, и качал нас уже не брат, а магия.

— Гилберт будет ворчать, что ты испортил сад главного особняка Фиенн. Там теперь зияет огромная дыра в земле?

— Разберется, — отмахнулся Саймон, будто старшему брату предстояло засыпать маленькую ямку. — Его жена давно хотела отреставрировать сады. Будет повод.

Закусила губу, чтобы смолчать. Саймон не был чувствительным к другим, и с братьями держался холодно. А потому ему бесполезно было говорить о том, что отношения старшего брата с женой довольно напряженные и лучше их лишний раз не провоцировать. Гилберт как наследник рода женился на дворянке, которую выбрал для него отец.

Шариэль не была плохим человеком, просто им с братом не удалось выстроить доверительные и близкие отношения. Отсюда копились обиды, холодность между ними множилась, а недопонимания приобретали ужасающие масштабы. Ко всему этому добавлялся острый вопрос отсутствия наследника после трех лет брака. И в мой второй шанс, я хотела найти в себе силы попробовать дать его и им.

— Так что там с твоим мужем, Ив?

Саймон спрашивал без интереса в глазах, и был уверен, что я ни коим образом не смогу изменить его суждения о ящерицах, которых он так не любил. Но в следующее мгновение, его безэмоциональное лицо налилось столь многими красками, что думалось мне, на завтра каждая мышца будет болеть с непривычки: