– Адриан, у тебя нож с собой? Ты же вечно с собой оружие таскаешь, – Ричард вскинул взгляд на Адриана.

Ведь сам еще не привык носить при себе всякие вычурные фамильные кинжалы, которые больше похожи на произведение ювелирного искусства, чем на оружие.

Адриан сосредоточенно кивнул и, помедлив, протянул Ричарду свой фамильный кинжал. На нем сверкали изумруды, фамильные цвета его рода. Одна из немногих вещей, которая сохранилась у него. После того, как у него и у отца отобрали все, что они имели. Но прежде чем отдать кинжал Ричарду, Адриан перехватил его за лезвие голой рукой и крепко сжал. Сорвалась капля крови. И он быстро перелистнул страницу.

– Ронеро амирос… – прошелестели его губы еле слышно.

«Жаль, что сохранить это втайне от Ричарда не удастся», – подумал Адриан.

– Что ты делаешь?! – заорал Ричард.

Адриан вздохнул, сам не зная, как объяснить свой поступок.

– Я же говорю, у нас дома была такая книга. Сам не знаю, как она к нам попала. Вроде не дракон ни я, ни мой отец. Но… Я в детстве изучал ее. И наткнулся на одно заклинание. Вот оно. Оно одно из немногих, не завязано на драконьей крови. Это как заклинание вечной верности, вечной дружбы, иногда вечной любви… Не знаю, как правильно перевести. Я, как и ты, Ричард, в этом языке не силен. Но я знаю, что это заклятие связывает двух людей не узами брака, но кровными узами верности. И если один будет в беде, то второй может помочь и спасти его… С большей долей вероятности, чем без этого заклинания. Я не знаю, поможет ли оно. Но что если мы с тобой попадем туда, где будет Элизабет? И она окажется в опасности, и ты не подоспеешь к ней? Может, тогда… Это заклинание и я, мы спасем ей жизнь? Если я почувствую беду и смогу прийти на выручку к тебе. А значит, и к ней. Лучше такой призрачный шанс, чем никакого… Прости меня за то, что не предупредил. Я знал, что ты будешь против…

– Конечно, против! – вспыхнул Ричард. – Еще сам попадешь в беду, но… ладно. Элизабет важнее всего.

Ричард коротко и рвано выдохнул. Может, его волновало другое? Вдруг Адриан спасет Элизабет первым! И как в романах из дядюшкиной библиотеки, она влюбится в своего прекрасного спасителя-избавителя… С тех пор, как Элизабет призналась, что целовалась с этим нахалом, Ричард никак не мог избавиться от ревности! Но тем не менее, не злился. Ведь Адриан все-таки вел себя благородно.

Адриан тихонько, но не зло рассмеялся, когда услышал это, подумав: «Ох, Ричард, Ричард, смешной ты, еще не научился сдержанности аристократов. Все такой же дурной щенок, каким был. Что в голове, то и на языке».

– Обещаю, что спасу Элизабет любой ценой. Даже ценой собственной жизни, – бесцветным голосом ответил Адриан.

Умирать не хотелось. Но Элизабет была ему слишком дорога, даже в руках у другого мужчины, его друга, он не мог бросить ее в беде.

Ричард перехватил кинжал удобнее, оставляя короткий росчерк на своей ладони. Еще не для того заклятья, чтобы узнать, жива ли Элизабет. Он потянулся, чтобы пожать Адриану руку. Глядя в его темные глаза, блестящие из-под рваной челки, Ричард чувствовал, что он и без заклятья навсегда ему друг. И не сыграл бы грязно.

– Ронеро амирос, – прошептал Ричард эхом, не отводя взгляда. – Если ты попадешь в беду, спасая мою жену, я тоже приду за тобой. Обещаю.

– Что ты делаешь, Ричард?! – в шоке выдохнул Адриан, когда Ричард нанес порез уже себе, чтобы связать уже их жизни крепко-накрепко. – Ты же знаешь, Ричард, что это значит. Что я от вас не отстану теперь. Практически кровное родство и все дела… Вот поселюсь у вас в замке, будешь знать, как делать такие опрометчивые шаги!

Адриан рассмеялся, хотя в голосе его слышалась горечь. И страх. Страх не за себя уже, а и за Ричарда. Вдруг он теперь попадет в беду из-за Адриана? Все-таки такое родство, кровная связь жестока. Она не прощает трусости. И того, чтобы поставить свою жизнь выше жизни второго. И это до конца жизни… Не только в этой передряге, а до старости теперь связан Адриан с Ричардом и Элизабет. Мало ли, что может случиться за это время? Но Адриан был уверен в себе. Его чувства к Элизабет не остынут. Так же, как и уважение к Ричарду, его лучшему другу и теперь почти брату.

– Давай сначала найдем Элизабет! Только вот что, Адриан… Побудешь со мной во время ритуала? Видишь, здесь небольшая сноска, – Ричард показал пальцем на нужную строчку, написанную мелким-мелким шрифтом. – Для новичка это заклятье сложное. Если что-то пойдет не так, я могу отключиться или еще что-то. Я… хотел бы, чтобы ты был рядом. Так ты увидишь по брошке, каким цветом она загорелась, черным или белым, и поймешь, жива ли Элизабет. Это самое главное.

Ричард с надеждой посмотрел на Адриана. Можно было, конечно, позвать кого-то из рабов Рэнда. Но зная то, как он над племянничком трясется… они, скорее, начнут повторять, как заведенные, что нужно дождаться лорда Лоана. Ага, как же. Который не разрешит и пальцем шевельнуть, начав вещать про то, что Ричард и Адриан – юнцы, которых только беречь и из гнезда не выпускать. А время идет!

Адриан снова вздохнул и покачал головой, чувствуя себя старым дедком на завалинке. Или Рэндом.

– Будь осторожен, Ричард. Я не хочу потерять друга и теперь уже кровника в подобном ритуале.

Они помолчали. А потом буквы на бумаге засветились зеленоватым магическим огнем, демонстрируя готовность к ритуалу.

– Начинай, Ричард. Я буду рядом, – Адриан стиснул ладонью порезанную ладонь Ричарда.

Их раны соприкоснулись. Словно в очередной раз кровью обменялись. Ричард выпрямился, будто ощутив прилив сил. А Адриан, наоборот, почувствовал сильную слабость. Ричард принялся читать заклинание. Отчетливо и громко. У Адриана закружилась голова. И он упал бы, если бы не крепкая рука друга рядом. Похоже, отдал свои силы, чтобы Ричард не отключился. Адриан зажмурился. Все в комнате плыло перед глазами.

– Ну, что? Элизабет жива? – хрипло спросил Адриан, боясь открыть глаза и увидеть облачко черного цвета над брошью Элизабет.

– Посмотри сам, – Ричард завороженно смотрел на белый дымок, поднявшийся над брошью. – Он белый, белый, Адриан!

На радостях Ричард не выдержал и стиснул Адриана в объятьях. Все-таки прожил жизнь обычным горожанином, рос простым и открытым в эмоциях щенком. Вот и сейчас отпрянул, смутившись, что теперь вроде как аристократ и нечего устраивать тут дружеские обнимашки, как кумовья на базаре. Но его переполняла радость, что Элизабет жива и здорова.