Небольшую гостеприимную деревеньку мы покинули утром, прихватив говорящую птицу Аро с собой.

Камая с Саном проводили нас до выхода из цветущей долины, едва небо на востоке просветлело.

Мы несли в рюкзаках запас еды, рассчитанный на неделю, состоящий в основном из вяленой рыбы и сушеных, полезных для здоровья водорослей. Сушеный вабуп мы взяли каждый в свой кулек, решив по дороге полакомиться. Не забыли отложить вкусняшку и для Йера, рассчитывая, что вскоре найдем его.

Обещанный старый свиток времен ирийцев принес вчера внук старейшины, паренек девяти лет, с таким же пронзительным взглядом, как у деда. Он же передал нам птицу Аро.

Карта была составлена в третьем веке до нашей эры. От восторга, что заполучила реликвию, я долго стояла над ней, не веря собственному счастью, и держала в руках, боясь сделать лишнее движение.

Желтый пергамент истончился, краешки раскрошились, но магия, вложенная в состав бумаги, не давал ему окончательно истлеть, поддавшись времени.

Когда страх того, что свиток превратиться в пыль в моих руках прошел, я начала изучать его. Около часа ушло на расшифровку ирийских иероглифов, и читала карту я уже в пути.

— За той горой, вон видите? — говорила я парням, глядя то в карту в своих руках, то на окрестности.

— Что в форме лапы шалха? — спросил Зен.

— Пх-а! Похожа, точно! Да, за ней. Там раньше лежала дорога, проложенная ирийцами. Не знаю, что от нее осталось сейчас, но она самая короткая к северным Озерам. Помните, я вам рассказывала о городе Древних, лежащем на дне озера?

— Было такое, — откликнулся Гай.

— Так вот, там действительно раньше стоял один из городов Златокрылых. Я вчера изучила карту, что дал мне старик. Там, ближе к северу, стоял крупный город. Были еще пять небольших поселений вокруг. Они стояли рядом с озерами, но у них странные названия были. Ирийцы любили давать громкие названия своим городам, а эти названия были немного… простые. В переводе на наш язык, они бы звучали так: Грязное, Болотистое, Тинное, Зловонное, и еще одно… я не смогла его перевести… Вердук Очоу… Не знаю, что это значит. Но странные названия для поселений, не так ли? Они свой мир звали Поднебесной, как могли деревеньки назвать Грязными и Зловонными. Так ведь?

— А сам город на севере как назывался? — спросил Зен, вышагивающий рядом со мной.

— Тобермор, что в переводе значит «радуга». Гай, я вчера набросала карту… Глянь, сможешь разобраться?

Я протянула ему лист бумаги, на котором стояли отметки. Гай внимательно оглядел самодельную карту и кивнул головой:

— Неплохо, я понял. У тебя талант картографа, Лини.

— Спасибо, Гай, — неловко улыбнулась я в ответ на комплемент. — Я опять переселюсь в рысака, а ты сверяй карту с путем, по которому я побегу. Единственный путь, по которому он мог пройти, минуя деревню белозерцев, недалеко отсюда. Надеюсь, мы возьмем там след. Если нет — вернемся туда, где были вчера.

— Тобермор, — задумчиво протянул лекарь. — Если старик прав, Йер идет в этот самый Тобермор. Лини, ты изначально в этот город хотела попасть? Там надеялась отыскать «следы»?

— Да. Название города «радуга» говорит о многом. Возможно, он стоит у того самого озера, о котором ходят легенды. У озера с шестью радугами.

— Скорее всего, — согласился Гай.

— Тогда, — сказала я и тяжело вздохнула, вспоминая блох, — ловите зверя…

Очередная жертва была вскоре поймана. На этот раз рысак попался с голубоватой окраской шерсти и здоровый, метра в два. Матерый зверюга был разъярен, и Зену пришлось усилить кольцо огня, подняв его в три человеческих роста.

Я выпила снотворное и переселилась в рысака.

Спустя час, легкий след был найден. Йер к тому времени опять увеличил между нами разрыв, теперь на двадцать часов.

В этот раз мы бежали в полную силу и без остановок. Здравый смысл говорил, что с лучником что-то не так, он уже должен быть на пределе своих сил. Третьи сутки на ногах ни один человек не выдержит, пусть даже в нем течет наполовину эльфийская кровь.

Началась гонка со временем. В крепком теле волка мне было легко бежать, чего не скажешь о ребятах. Зен нес мое тело, Гай — три рюкзака и птицу Аро, не желающую лететь своим ходом.

Спуски с гор были еще ничего, а вот подъемы, особенно когда под ногами не было дороги, давались нам тяжело. Солнце пекло так, словно хотело не только нас поджарить снаружи, но и сварить изнутри.

Мое тело, покрытое волчье шкурой, вспотело и чесалась с удвоенной силой. Вскоре я поняла, что бегу, высунув длинный язык и раскрыв пасть.

Мы бежали, переходили на быстрый шаг для краткого отдыха, и снова бежали.

И так до бесконечности.

Расстояние между нами медленно сокращалось. Запах усилился, Йер сильно замедлили свой ход. Он будто начал едва передвигать ноги.