Не сводя с нее взгляда, зверь принюхался и громко фыркнул, а у нее сердце провалилось до самых пяток. Робостью Мел не отличалась, но сейчас едва дышала и чувствовала себя абсолютно беспомощным завтраком для зубастой морды. При желании он мог перекусить ее пополам, разодрать на лохмотья и сожрать.

Мелена сделала крохотный шаг назад. Зрачки в янтаре тут же сузились, превращаясь и тонкие расселины. Зверь кровожадно провел языком по белоснежным клыкам, потом приблизился и щелкнул зубами прямо перед ее лицом, заставив вздрогнуть.

Жуткий!

Но красивый!

Этого Мелена не могла не признать. Ярость, грация, мощь — все это сквозило в каждом его движении и заставляло сердце сжиматься чуть быстрее.

Он взмахнул тяжелыми крыльями, поднялся в воздух и сделал неспешный круг над замком, осматривая свои новые владения. Зарычал, широко распахнув пасть, и в ответ со всех сторон раздалось рычание других кхассеров, приветствующих своего предводителя. Стрелой взметнувшись до вершины самой высокой башни, император замер, резко раскинув крылья, а потом камнем упал вниз, и скользя над головами своих воинов, устремился к Мелене.

Она все-таки не выдержала и бросилась бежать. Но спустя десяток шагов почувствовала, как ее подхватывают и отрывают от земли могучие лапы.

Что ж, не так и сильно она ошиблась в своих предположениях. К себе на спину он ее сажать не собирался. Держал будто мешок с тряпьем, а внизу, стремительно проносились деревенские дома.

Было страшно. Мелена не могла не думать о том, что стоило ему только разжать лапы, и для нее все закончится. В этот момент она ненавидела его сильнее чем прежде, но мысленно просила не отпускать.

Постепенно страх уступил место любопытству. Мелена прекратила жмурится, приоткрыла сначала один глаз, потом другой. С такой позиции ей еще не доводилось видеть свою страну, поэтому дух захватывало от волнения и красоты.

Под ними пролетали деревни, узкие ленты едва различимых среди снега замерзших рек, черные полосы дорог, и до самого горизонта, насколько хватало взгляда, простирались темные, припорошенные белым леса. Она обернулась, насколько позволяло ее положение, и чуть позади увидела пятнистого кхассера, на спине которого восседала целительница с таким видом, будто для нее не было ничего привычнее воздушных путешествий.

Самой Мелене было неудобно. Жесткие лапы сжимали ее, не позволяя лишний раз шевельнуться, в лицо порывами бил студеный ветер. Кое-как ей удалось натянуть голову капюшон и спрятать руки в тяжелых складках плащах, но когда попробовала устроить чуть поудобнее, в голове прогремело:

— Будешь дергаться – сброшу, — и для наглядности чуть разжал когти.

Наполовину выскользнув из его хватки, Мелена ахнула, сердце же провалилось до самых пяток и практически остановилось. Она сама не заметила, как изо всех вил вцепилась в лохматую лапу.

— Мы поняли друг друга? — бесконечный холод вымораживал изнутри.

— Да.

Удовлетворенный ответом, Маэс подкинул ее, перехватывая поудобнее, и продолжил путь.

Спустя пару часов раскинувшаяся внизу картина стала надоедать. Одно и то же. Возможно летом, такое путешествие было бы интереснее, но сейчас было холодно и от белизны снега слезились глаза. Поэтому Мел прикрыла их. Все равно деваться некуда, так почему бы не поспать? Глядишь и время быстрее пролетит.

К сожалению, сон не шел. Слишком велико было волнение, да и перевозчику своему она не доверяла, поэтому просто висела в его лапах с закрытыми глазами и мечтала о том, что когда-нибудь отыграется за все.

К ночи они добрались до крохотной — всего десяток домов — деревушки, от которой к внешнему миру шла только одна, плохо раскатанная колея. Когда с неба опустились два зверя, бедные жители даже не пытались бежать. Они просто попадали на колени и руками прикрыли головы, ожидая кровавой расправы. В Милрадии все знали, что крылатые демоны из Андракиса не знают пощады.

Брейр плавно приземлился, опустил крыло, помогая Доминике спуститься, и только после этого принял человеческое обличие, а Маэс перекинулся прямо в воздухе, и поймал перепуганную Мелену в метре от земли.

— Мерзавец, — едва слышно прошипела она.

Он проигнорировал ее слова и обернулся к людям.

— Забирайте все, что хотите, только не трогайте нас, пожалуйста, — в голос зарыдала старшая из женщин, — или хотя бы детей пощадите! Прощу!

Маэс с Брейром обменялись тяжелыми взглядами, после чего император глухо произнес:

— Мы никого не тронем. Нам нужен ночлег. Утром мы уйдем.

Старуха явно ему не поверила, но указала скрюченными трясущимися пальцами на невысокую, немного покосившуюся избушку, над которой вился дымок из трубы.