Мел сама не могла понять, зачем задевает его. Почему вместо холодной отстраненности, постоянно выводит его на эмоции, злит, проверяя границы допустимого.

— Вернемся в Асоллу — накажу.

— Я не хочу в Асоллу. Этот город уже пал.

— Вся Милрадия пала. Так что выкинь из головы свои никчемные мысли о побеге.

— Я всегда буду сбегать! Слышишь?! Всегда! — шипела она, пятясь к обрыву, — и ты не сможешь меня удержать.

— Посмотрим, — лениво усмехнулся мужчина.

Его спокойствие было обманчивым. Зверь внутри него был готов броситься вперед, но Маэс держал его на привязи, не позволяя лишних движений.

Она отступила еще на шаг, опасно покачнувшись на подвижном снеге. Целый пласт соскользнул с края и с глухим шлепком приземлился где-то внизу.

— Лучше, шею свернуть, чем оставаться рядом с тобой, — Мел бросила быстрый взгляд через плечо.

До безопасного места она так и не успела добраться. Внизу обрыв и камни, коварно прикрытые снегом. Будет сложно, но лучше уж так…

Она отвлеклась всего на миг, но этого хватило, чтобы Маэс рванул вперед. Он двигался настолько быстро, что Мелена даже не успела заметить. Вот он стоит на узкой тропе подъема, а вот уже рядом.

Заломив руки, он оттащил ее от края и толкнул ее в сугроб. На этом ее побег закончился.

— Я ненавижу тебя. Ты — чудовище!

— Я знаю, — ухмыльнулся он, — твоя ненависть взаимна.

— Я найду способ уйти.

— Тебе никуда от меня не деться. И в глубине души ты это знаешь.

Мелена распласталась на снегу и смотрела в блеклое зимнее небо, надеясь увидеть там хоть какой-то ответ. Что ей делать дальше? Как отделаться от кхассера, к которому с каждым днем крепла какая-то неправильная, нездоровая привязанность.

— Подъем! — Маэс стоял над ней и угрюмо рассматривал темные волосы, разметавшиеся по белоснежному насту.

Чудовище, а не женщина. Без страха, без сомнений, без кротости. О том, как пишется слово «скромность» она, наверное, даже не догадывалась.

Это додуматься надо было! Пырнуть ножом, когда в воздухе была. Кхассер сначала озверел от неожиданной боли, а потом, когда Мел выскользнула из когтей — струхнул не на шутку. Разобьется ведь дура!

А она оказалась живучей, как кошка, и везучей, как два десятка чертей.

Сутки найти ее не мог. Бесился из-за того, что связь между ними неполная. Хасс вон свою пару где угодно найдет, с закрытыми глазами. А у него все размыто. Вроде направление, в котором беглянка продвигалась, чувствовал, но не более того. Вдобавок вьюга эта проклятая все следы сжирала. Злился он. Сильно. И на нее, и на себя.

Мел даже не пошевелилась в ответ на его приказ, тогда Маэс просто взял ее за шкирку и вздернул на ноги:

— Нож, — протянул ей раскрытую ладонь

— Я потеряла его во время падения.

Она действительно не смогла удержать его в руках, о чем очень сожалела. А потом искать времени не было, надо было ноги уносить. Хотя, зря торопилась. Все зря.

Император пытливо смотрел на нее.

— Можешь обыскать, — Мел расставила руки, — у меня нет его.

Обыскивать он не стал. Во-первых, не хотела терять время. И так из-за нее на целый день задержались. Во-вторых, прикасаться лишний раз без надобности к ней не собирался. Потому что с каждым касанием, нить, соединявшая их, становилась все прочнее, и вместе с ней росла тоска и тревога.

— Нет времени.

Он перекинулся, рывком схватил ее под руки и, заложив крутой вираж, поднялся в небо. Надо было наверстывать упущенное время.

До обговоренного места ночлега, он добрался, когда на улице уже была ночь. В этот раз облака ушли далеко на север, обнажая чернильный небосвод, на котором тихо мерцала небрежная россыпь звезд.

— Нашлась, — проворчал Брейр, когда в низкую земляную пещеру вошел Маэс, волоча под локоть Мелену.

— Соскучился? — нагло спросила она.

— Заткнись. Сядь. — император буквально силой усадил ее на затертое бревно, оставшееся здесь от предыдущих путников, как и небольшое, обложенное круглыми гладкими камнями кострище и внушительный ворох хвороста.

Мелена попыталась взбрыкнуть, но тяжелая ладонь опустилась на плечо, не позволяя подняться. Император кивнул Доминике, и та подсунула миску с едой.

— Ешь.

В животе было пусто и холодно, а незамысловатое варево, в котором плавали куски разбухшего вяленого мяса, картошка и бобы, пахло так вкусно, что бороться с соблазном не было сил. Да и смысла тоже. Поэтому Мел забрала миску и быстро, будто боялась, что отнимут, расправилась с ее содержимым.