Натаниэль задумчиво повертел в руках листок, упавший мне на колени с ближайшего дерева.

— В этом ты совершенно прав, — подтвердил учитель.

Мы еще некоторое время поговорили, затем ушли спать в свои палатки. Время в путешествии текло незаметно, дни казались пропитанными ярким летним светом, запахом трав, цветов и рек. А ночи — уютно-теплыми, чувственными и полными тайной нежности и красоты. И даже то, что в темное время суток я почти не спала по понятным причинам, я совершенно не чувствовала себя измотанной и уставшей. Теплая дорога словно сама несла меня вдаль, ветер поддерживал на этом пути, ледяная вода из ручьев снимала усталость и жажду.

В полдень третьего дня мы остановились у лесного озера, где после долгих проверок и магических манипуляций установили, что в нем не водятся ни хищные рыбы, ни другие опасные твари. Возможно, это было пустой тратой времени, но мы сделали небольшой привал и вдоволь накупались.

С Атраса вода смыла его боевой раскрас, и без него он казался юным и совершенно открытым пареньком. Мет радостно подставлял свое мускулистое тело лучам солнца, а щуплый Голди долго не хотел раздеваться до трусов и присоединяться к общему веселью.

Мы с Натаниэлем купались в одежде, я — в развевающейся юбке и корсете, он — в своем неизменном облачении. Мы танцевали вальс по грудь в воде, отчего наши наряды кружились в прозрачной синеве. Движения были замедленными и вязкими, словно все происходило в каком-то сне. Как же мне хотелось остановить время! Чтобы этот летний полдень у лесного озера длился вечно, чтобы нам не пришлось больше разомкнуть своих объятий. Просто остаться навсегда здесь, на песке безымянного озера, на краю бескрайней степи.

Но время привала закончилось и момент Сопряжения приближался. Уже вечером, проехав лес до конца и немного проскакав галопом по ровной, как стол, степи, мы приблизились к нужной точке. Вокруг ветер пригибал травы и цветы к земле, гуляя волнами по всей округе. На небе стали собираться черные тучи, предвещая скорую грозу, а в воздухе уже пахло свежестью и влагой. Не так уж и плохо, что мы скоро должны уйти отсюда. Гроза на равнине — печальное и очень мокрое событие, от которого некуда деться и спрятаться.

Мы переоделись в боевые одежды и даже закрепили кожаные наплечники, наручи и поножи. Экспедиция медленно входила в опасную колею, и там, за порогом, нас могли ждать любые сюрпризы. Я села поудобнее в седле, сжала в руках резное дерево своего посоха и, содрогнувшись, глянула на чернеющее тучами небо. Налетел сильный порыв ветра, растрепав скакунам гривы, а нам — волосы.

Натаниэль оглядел всех и крикнул какое-то слово на удивительно красивом языке. Его крик, словно колокольный звон, разлетелся по степи вместе с ветром. Мы прыгнули.

После перемещения у меня ушло какое-то время, чтобы успокоить разволновавшегося скакуна. В лицо мне ударил ветер и дождь, а ездовое животное снова попыталось встать на дыбы. Я быстро огляделась через пелену грозы. Вокруг нас лежали древние, почерневшие от потоков дождя руины. Какие-то шпили угадывались во вспышках молний на головокружительной высоте, скакуны все время наступали на раскрошенные обломки, подворачивая ноги, и грустно вскрикивали от неожиданных раскатов грома. Странно, эти существа не боялись ни громких звуков, ни вспышек — на них ездили боевые маги, и животинки давно привыкли к такому. Что же их напугало?

Натаниэль громко скомандовал следовать за ним, умудрившись перекричать грозу. Я развернула животное и двинулась следом по ненадежному покрытию дороги, заваленной камнями. Вскоре мы нашли какое-то сохранившееся здание, у которого даже осталась крыша, сложенная из плоских плит, и въехали в широкую дверь. Уже внутри я откинула мокрый капюшон с глаз и привязала нервничающего скакуна к одной из колонн.

Все спешились, Натаниэль и я быстро просушили плащи всем участникам экспедиции, а лошадкам — их густую шерсть. Но животные, даже обсохнув и оказавшись в безопасности, все равно не успокаивались.

Наш учитель огляделся вокруг, освещая пламенем, зажатом в ладони, резьбу на стенах и колоннах. Я тоже с интересом уставилась на орнаменты и бесконечную вереницу рун.

— Это тот же язык, что и в статьях об обелисках, — сказала я и быстро полезла в сумку за одной из книг. Нашла нужную страницу и осветила ее своим посохом. В помещении было сыро и промозгло, а мокрый ветер то и дело залетал в оконные дыры, обдавая нас брызгами. Скакуны по-прежнему тихо скулили в своем углу, иногда вздрагивая от раскатов грома.