Я задумалась. С одной стороны Элька была права: обучалась же моя сестра там на архимага. С другой — мой отец уже несколько раз отказал мне в праве там учиться. Он поддерживал тесные отношения с деканатом Академии, и если я объявлюсь там, то кто знает, может быть, они и сделают исключение ради короля Лидора. И выдадут ему блудную дочь в нарушение правил.

Но с другой стороны нужно определить хоть какой-то пункт назначения, чтобы не пропасть бесследно на дорогах. И хотя ни я, ни моя подруга не знали, как нам добраться до Академии, мы решили все-таки попытать счастья.

За работой быстро пролетели зимние месяцы и наступила весна. То, что у нас появилась надежда, дало нам силы пережить этот холодный и безрадостный период. Мы решили бежать в начале третьего месяца тепла, когда уже не так холодно ночевать в лесу, но еще не так жарко и можно идти весь день. Длинный гобелен был почти готов, когда однажды ночью мы закрепили один его конец на подоконнике, а другой скинули вниз, в пряную темноту весенней ночи. План был прост и безумен, чем он нам и понравился.

Мы заранее собрали вещи в маленькие мешки, ничего тяжелого: немного еды, украденные с кухни ножи и миски. Мы стащили с конюшни пару кожаных штанов, которые тут же и надели. Представить себе, как мы лезем в темноте над пропастью в кружевных серых платьицах с тремя нижними юбками — та еще самоубийственная комедия.

Я полезла первой, не столько из благородства, сколько из желания как можно скорее покинуть это место. Мы выбрали самый темный час, когда полуночный обход учителей уже окончен, а до побудки еще есть шесть часов.

По краям гобелена из грубой и шершавой ткани шла бахрома, поэтому спускаться вниз было не так уж и тяжело. Но то, что руки не скользили, было единственным плюсом. Дул прохладный ветер, не сильный, но на такой высоте любое, даже легкое покачивание могло стоить жизни. Я медленно сползала в кромешную темноту, стараясь сдержать свой страх. Вдали блестела гладь озера, шумел темный лес, а высоко в небе светили далекие и яркие звезды. В такой момент, когда ветер доносит запах цветущих деревьев и первой травы, особенно сильно хочется жить. И совсем не хочется отскребать свои мозги от земли, там, далеко внизу.

За мной следом лезла Элька, но, как и все эльфы, она почти ничего не весила и спускалась легко и быстро. Я, конечно, имела вес, но тоже отличалась от обычных людей. Я же все-таки лидорианка, поэтому мои руки еще не устали цепляться за бахрому гобелена.

— Эм, — тихо произнесла я. — Море кончилось, то есть, все, конец гобелена.

— Хм… — так же тихо ответила подруга. — Рано как-то, там до земли еще половина башни осталась.

Мне захотелось побиться головой о каменную кладку от выбора прыгать и разбиться или лезть обратно. Я сразу же выбрала первый вариант.

Гобелен рассчитывался по внутренней стене башни, которую он должен был украсить. Но кто же знал, что снаружи эта чертова каменная глыба куда как выше, а внутренний двор — насыпали при постройке? Мы уже год не имели права выхода наружу!

— Подожди-ка чуток, — Эль завозилась наверху, а я постаралась забыть о ноющей боли в мышцах рук и о высоте.

Вдруг что-то схватило меня за ногу, и я едва успела уткнуться лицом в гобелен, чтобы не вскрикнуть на всю округу. Я бешено дернула ногой, пытаясь освободиться, но меня держали крепко. Через секунду что-то твердое и гибкое обхватило меня за талию. Тут уж я запаниковала по полной программе.

— Ш-ш-ш, — зашипела на меня Элька сверху. — Это я, не дергайся. Сейчас спустимся.

Я не совсем поняла, о чем она говорит, но решила довериться подруге, тем более что выбора особо не было. И лишь пару мгновений спустя до меня дошел смысл ее слов. Меня цепко держали тугие кольца виноградных лоз, обвивавших основание башни. В этой убогой школе, в вечно серой тюрьме я совершенно забыла очевидное: моя подруга — эльф, а значит, владеет хотя бы простейшей магией. Но там, на высоте, среди каменных и безжизненных стен, ей негде было демонстрировать свои способности.

Крепкая лоза мягко поставила меня на восхитительно твердую землю и медленно вернулась обратно на стену, а Элька облегченно вздохнула рядом в темноте.

— Пора бежать, вдруг нас хватятся! — тихо шепнула я и нащупала тонкую руку подруги.

— Подожди, пусть лоза затолкает гобелен обратно в комнату, если я дотянусь, конечно.

Мы так постояли какое-то время, но в кромешной темноте я ничего не увидела.

— А, ладно! Пошли! — скомандовала Эль, и мы осторожно двинулись к темному лесу, едва различимому на горизонте.

Я отчаянно хотела почувствовать себя свободной, отдышаться и оглядеться, но страх, что нас хватятся, гнал меня и подругу все дальше и дальше. К рассвету мы достигли опушки дубравы и почувствовали себя в безопасности. Что-что, а спрятаться в лесу эльфы умеют лучше всех. Поэтому когда где-то вдали стал слышен шум погони и рога, мы уже спокойно прокладывали свой путь по звериным тропам.

Мы спали под открытым небом, и нам не так легко давалось привыкать к свободе. Если было холодно, мы жгли маленькие бездымные костры. Иногда забирались на деревья и там пережидали погоню. Наша одежда пропиталась запахом леса и открытого огня, соломы и речного ила. Мы пили ледяную воду из быстрых ручьев, и в солнечный полдень казалось, что это самое лучшее в нашей жизни. Жаркое весеннее солнце постепенно изгоняло из наших душ мрак и безысходность заснеженной крепости, где мы так долго томились.