Шрифт:
– Айз? Ты чего так улыбаешься?
Демон продолжал странно ухмыляться. В бирюзовых глазах запрыгали хитренькие огоньки.
– Айз?
– Нет, нет, ничего.
Кулон особых подозрений не вызывал, и я надела его на шею.
– Тебе очень идёт.
Я присмотрелась к украшению. В его узор можно было вглядываться вечно, находя в нём всё новые и новые образы.
Прелесть!
– Чего ты на меня так смотришь? – уточнила я
– Не тебе одной любоваться можно.
Я спрятала беззаботную улыбку. Открыла окно, позволяя утру наполнить комнатушку. Прохладный ветер водопадом прошелестел по щепкам, устремляясь в глубину моего пристанища. Бывшего пристанища.
Улица кипела прохожими, разномастными, суетливыми, спешащими как в последний раз. Я размышляла себе, стоит ли того их расторопность. Бегут как электроны вокруг атомного ядра. Всегда в движении, торопятся, а в итоге не приходят ни к чему… Бег, конечно, полезен для здоровья, но нужно ли будет это здоровье, упорхнувшее на тысячном круге?
Небо играло переливами цветов. Эти цвета мозаикой складывались в восхитительный витраж, отражающий вечность.
Внутри всё замирало, затаив дыхание. Совсем скоро оно ураганом улетит далеко-далеко, но сейчас оно было здесь, замерло упавшей на нос снежинкой.
Что это было - я тогда не поняла. Да и сейчас, быть может, не пойму.
Айзек подошёл ко мне. Встал совсем близко. Настолько близко, что между нами не было и шага.
– Я тебя не забуду.
Я хмыкнула.
– Было бы что вспоминать.
– Было. Мало, не спорю. Но я запомнил.
– Чем я тебе сдалась?
– Сам гадаю.
Айзек усмехнулся.
– И ты… не забывай обо мне. Хорошо? Я понимаю, что не успел стать чем-то значимым для тебя, и что странный для тебя, как и наше… кхм… общение. Я понимаю. Но… не забывай.
– Ладно.
Вот про странность демон попал в яблочко. Его мотивы мне неясны, и, чего уж там, наводят на подозрения. Слишком заботится о малознакомой дамочке, у который, помимо несносного нрава, взрывается что-то и волосы вспыхивают. Притом на творческого самоубийцу Айзек не тянет.
Кто он? Откуда разбирается в первородной магии? Помнится, стоило огню полыхнуть в моей лапёшке, демон уже всё смекнул. Что ему нужно от меня?
Эх, вывалить бы все эти вопросы на него. Только вряд ли он на них ответит. Я бы не ответила.
Что вообще в моей жизни забыло это бирюзовоглазое нечто?
– Ты… правда веришь, что я со всем справлюсь?
Неожиданно. Слышать настолько искренний, полный переживаний вопрос, обнажающий собой душу. Перед почти незнакомым человеком. Даже если он не человек вовсе. Я такие старалась никому и никогда не задавать.
– Не верила бы, так и бы сказала. Или ты не расслышал? Настоечку дать для слуха?
Демон захохотал.
– Ты знаешь, что ты невероятная?
– Да уж. Настолько невероятная, что верить мне опасно. Понимаешь, как с огнём играть. Всем ясно, что огонь может и сжечь, и согреть. Не ясны критерии выбора. Так что... подумай. Нужно ли тебе это. И помни, что я предупреждала!
– Забуду.
Это слово Айзек шепнул мне прямо на ухо. Не успела я возмутиться, как демон покинул комнату. Мне оставалось лишь повздыхать и продолжить собираться.
Меньше чем через пятнадцать минут я направлялась к двери, с гордо поднятой головой и неуёмными планами.
К моему удивлению, у порога меня ждали сёстры с рюкзаками.
– Тебя одну никуда отпустить нельзя. – фыркнула Саша на мой немой вопрос - Вечно во что-то вляпаешься!
На плечо запрыгнул куниц. Покрутившись, он улёгся, вцепившись коготками в ткань платья.
С кухни вышел Вихрь, сверкая зелёными глазищами.
Все в сборе.
Дверь, уже успевшая стать родной, захлопнулась. Надолго. Если не навсегда.
Толпа шумела, как бегущая по порогам горная река. Мы влились в неё, растворяясь в мельтешащих реалиях. Силуэт магазинчика растаял, сменённый другими домами и лицами.
А я шла в новую жизнь.
Глава Тридцать Восьмая
Наш мир, настоящее время, Нижегородская область.
Дионис Ксарос
Я сидел за столом, раскладывая фотографии на позолоченной столешнице.
Идёт по улице. Гладит блохастую уличную кошку. Пьёт кофе на лавочке. Валяется на траве, игнорируя прохожих. Улыбается ещё.
Что с этой стервой не так?
В дверь робко постучали. Я поморщился.
– Валя, я занят. – раздражительно выплюнул я
– Я Варя.
Из-за двери раздался всхлип.
– Одинаково.
Я рассматривал фотографии кареглазой бестии, пытаясь понять, почему среди десятков «зверушек» эту никак не удавалось «приручить». Характер. Чтоб его. Дурной, абсолютно дурной характер.