В ней ещё теплились чувства к Стратонику. Но за многие годы, которые она ещё с подросткового возраста провела с ним, все те испытания, которые они прошли вместе и все то, что они вместе увидели… все это притушило в ней огонь, оставив мелкий, но спокойный эмоциональный огонек подобный пламени свечи.

Стоило ли ради сбережения его оставаться в разрушенном городе, власть и величие которого поставлены под вопрос прямо в эти дни… стоило ли пытаться удержаться за того, кто сам пытается удержаться за вершину пирамиды… Эвлалии не была нужна жизнь в этом городе. Стратоник был для неё этим городом.

Нет, архитектура и торговля, возможности и политика не прельщали её. Ей нужна была спокойная и красивая жизнь. Разве Белый город был красив… разве что в глазах деспотичных магов, которые в его громадных сооружениях воплотили свои тиранические устремления.

Камень упал, поднял немного черной пыли.

Вдруг один из белых рыцарей повернулся.

На перекрестке стоял пост, четверо белоснежных латников стояли за баррикадой и следили за передвижением близ юго-западного зиккурата.

Вокруг высились почерневшие развалины, мусор и шлак.

Притаившись за грудой осколков в своем сером плаще, уже изрядно испачканным гарью, Эвлалия притихла и стала внимательно прислушиваться к ощущениям.

Нет, внимание рыцаря было слишком рассеянным.

Мелькнув серой тенью, Эвлалия пошла дальше, на север.

Она пробиралась через развалины, карабкаясь по обломкам стен и перебегая по узким лестницам высоких фундаментов.

Эвлалия грезила о севере, где родилась, и который так давно не видела. Её рыжие волосы не развевались давно от действительно холодного мороза. Западное побережье хоть и обладало прохладой, но это была тень севера, наполненная мерзкой сыростью Западного океана. Ледяные горы, вечные снега, последние зелёные ростки мест, куда не добралась демоническое колдовство.

Нет, свой выбор она сделала.

К концу дня она подошла к входу в мануфактуры центрального зиккурата. В темноте двери сверкнули вороные латы и показались белёсые зрачки, слегка светившиеся остатками демонической магии.

— Скажите вашему знаменосцу, что я Эвлалия.

Латник кивнул, еле видно это было во тьме здания.

Вскоре её пропустили.

Этим же днем она попадет к Альтигену.

_____

Виллы на юге города ранее принадлежали многим богатым и состоятельным торговцам и владельцам мануфактур, а также белым магам. Многие из них погибли, а те что остались были весьма любезны и не отказали белому рыцарству, когда его представители попросили места для расквартировки двух воинств.

С двадцатого дня двенадцатого месяца все пять тысяч белых рыцарей находились в городе или близ его окрестностей.

Одна из вилл, представлявшая собой не более, чем обычный дом с внутренним двориком. Белые стены, украшенные красными полосами, колоннады, рыжая черепица.

И толпы снующих в разные стороны рыцарей, патрули и посты.

Белые, как облака прежних времен, штандарты, воткнутые в землю, символизировавшие чистоту и непорочность воинов, защитников столицы будущего.

Протелеон прошелся свободно среди всего этого пышущего дисциплиной лагерного порядка в сопровождении десятка пирамидальных стражников, одетых в стеганки с белыми накидками и вооруженных только мечами.

Зайдя в кабинет, Протелеон застал Стратоника.

— Ждите меня здесь, — сказал тихо верховный маг своим телохранителям.

— Пропустить! — крикнул префект.

И белые рыцари у дверей расступились, впустив Протелеона.

— Здравствуй, префект Стратоник!

— И ты здравствуй, верховный маг Протелеон.

На лице префекта мелькнула радость, он давно не виделся с верховным магом, несмотря на то, что они находились все это время оба в городе, в соседних районах.

— Я надеюсь, ты принес мне хорошие вести — неуверенность произнес Стратоник, и тут в лице его стала прояснятся та обреченность, с которой он воспринимал ситуацию сквозь все те события и черты настоящего, какие могли нарисовать ложную картину.

Протелеон был предельно серьёзен:

— Вопрос в том, будешь ли ты достаточно силен и честен с самом собой, чтобы воспринять их так, как этого от тебя требует твоя доблесть и честь правителя.

— Я лишь один из правителей, — отмахнулся Стратоник.

Слуги подвинули стулья, чтобы оба сели, поднесли немного вина.

— Жажда не мучает тебя? — учтиво спросил Стратоник, — сегодня довольно жарко.

— Нет, не мучает.

— Что ж…

Тяжесть предстоящих решений наполнила повисшую ненадолго тишину.

— Мы заключаем мир с Государством Черного ордена.

— Нет, нет… — только и мог устало выдавить из себя Стратоник.

— Ты сейчас имеешь огромное влияние на Альтиора.

— Нас никто не слышит, — сказал Стратоник, увидев запоздалую боязливость на лице верховного мага.

— Склони его к этому.

— Не склоню, потому что сам я не могу потерпеть этого мира, — и немного погодя добавил, — а если бы и мог, то Альтиор не послушал бы меня не за что. Это была наша идея, поставить молодого и амбициозного полководца управлять всем воинством.