Гоблины вновь выстрелили. Но на этот раз, вслед за стрелами бросился гигантский пес, желая отомстить за своих товарищей. Я повторил защитный маневр и резко развернувшись взмахнул мечом. Лезвие вонзилось в грудь прыгнувшему псу и отбросило его прочь. Он заскулил, попытался встать, но тут же снова скорчился на каменистой почве. Нет, дружок, до меня тебе не добраться! Отправляйся-ка ты вслед за своей стаей.

Псина перестала скулить и елозить. Серое тело застыло.

Один из ящеров заворчал, и гоблины опустили луки. Несмотря на то, что зеленокожие ездили верхом на ящерах, главными были, судя по всему, жуткие зверюги. Тот самый ящер, что повелел гоблинам прекратить стрельбу, во всяком случае, так это выглядело, направился ко мне. За ним увязался еще один. Сжав меч, я ждал их приближения.

Старший выглядел жутко. Вся морда чудовища была исполосована старыми шрамами, на короткой «руке» недоставало пальцев. Глаза буравили меня, обещая жуткую смерть. Обнажая острые зубы, казалось он улыбался в предвкушении.

Когда до меня оставалось несколько метров, он резко фыркнул, и его соратник бросился вперед. Видимо эти зверушки надеялись свалить меня натиском, на глаз, каждая из них была вдвое тяжелее меня. Но я отступил внутрь ущелья. Зубы клацнули у самого лица, меня обдало гнилостным смрадом. Я снова шагнул назад, уходя от новой атаки. Ящер последовал за мной и оказался в ловушке.

Скалы в узком ущелье не давали ему использовать весь смертоубийственный арсенал. Он это понял и попытался несколько раз ухватить меня зубами, но подгадав момент я вонзил острие меча ему в шею, прямо под зубастую челюсть.

Не успел ящер упасть, как вспрыгнув на его тело появился второй, с исполосованной мордой. Зашипев он обрушился на меня всей массой. Лишь чудом я вывернулся, успел отпрыгнуть от выпада зубастой пасти и вытянувшись в струну, вонзил меч ящеру в глаз.

Он завыл, попятился, но тут же лягнул меня когтистой ногой. Удар был такой силы, что я опрокинулся на землю. Пока чудовище рычало, пытаясь справиться с болью, из-под его ног выскочил гоблин. В руках он сжимал короткий меч. Яростно заверещав, он накинулся на меня и вонзил оружие в плечо. Да так удачно, а для меня неудачно, что попал между пластинами брони. Боль рванула левую руку, ушла в шею и впилась в мозг.

Зря ты это сделал, зеленая нечисть! Ой зря! И дело тут вовсе не в Охренуэле. Еще с детства, когда приходилось драться, боль приводила меня в ярость. Ни капли не заботясь о себе, я кидался в бой на обидчика. Не чувствуя ударов, я молотил его, пока он не убегал прочь.

С возрастом эта особенность не прошла. Боль от ударов будила во мне нечто дикое, иногда казалось, я способен был убить своего противника. И у меня совершенно рвало крышу, если я ощущал вкус крови на разбитых губах.

Вот и сейчас, красный туман затуманил мне взор. Лицо исказилось в гримасе злобы, да так, что гоблин отпрянул. Схватив его за руку, которой он все еще держал свой меч, больше похожий на длинный кинжал. Я заставил его разжать руку, выдернул клинок из плеча и с диким криком вонзил его в лоб зеленому существу.

Оружие пробило кость, взгляд гоблина погас, и я откинул тело в сторону, вместе с торчащим из головы клинком.

Не успел я вскочить на ноги, как передо мной оказался ящер с исполосованной мордой. Его единственный глаз сверкал, половину морды залила кровь. Он разинул пасть, но я рубанул сверху вниз, прямо по чешуйчатой голове. Башка раскололась и загребая ногами тело чудовище упало.

Еще один чешуйчатый противник принялся перелазить через поверженное тело своего собрата. Из-под его ног протиснулись трое гоблинов. Взмах меча и один из них лишился руки. Заверещав он бросил в меня свое оружие, похожее на зазубренный тесак. Я отбил его мечом, но это позволило другому зеленокожему метнуться ко мне. Я встретил его ударом колена и тут же ящер лягнул меня.

Против этого приема я снова оказался бессилен. Отлетев на пару метров, я припечатался затылком о каменистую землю, меч выскользнул из руки. В глазах поплыло. Победный рев потряс стены ущелья, и надо мной возникла фигура гоблина с занесенным в руках топором.

Все, Игорь, закончились твои приключения. Быстро, резко и жестоко. Я даже не знаю ради чего сейчас умру. Словно в ночном кошмаре, я увидел, как морда гоблина расплывается в ликующем оскале. Топор, достигнув высшей точки, устремился ко мне. Инстинктивно я попытался заслониться руками, но даже этого сделать не удалось. Все, Игорь, теперь уже все.

Что-то мелькнуло перед глазами и руки гоблина, сжимающие топор, отделилась от своего хозяина.Кровь пролилась мне на лицо. Топор пролетел над головой и глухо стукнул по скале. Еще одна вспышка и гоблин завалился, пропав из поля моего зрения.

Ловкий и гибкий, мой спаситель перепрыгнул через меня. Раздались звон оружия и звуки боя. Я сел, нашарил свой меч и поднялся на ноги. Гибкая фигура метнулась ко мне, схватила за наплечник:

— Бежим!

Я наткнулся на взгляд больших зеленых глаз, в обрамлении густых ресниц. Под необычной плоской шляпой, скрывалось юное женское лицо. Необычайно милое: с высоким лбом, пухлыми губами, небольшим носиком и идеальным изгибом бровей. Таких женщин я никогда не видел, их просто не бывает. Правильно не бывает. Заостренное ухо, выглянувшее из-под каштановых волос, ясно дало понять — передо мной эльфийка.

— Это ты, Гун? — ошеломленно спросила она.

Ага, я, прям Аттила во плоти! И тут же в голове всплыло — Гунальф Веспар Май. Эльфа, в чьем теле я оказался звали именно так, а вовсе не Охренуэль, ну об этом я и так догадывался. Хм, Май. А чего не Ноябрь?

— Бежим! — повторила она, и мы бросились к выходу из ущелья.

Позади раздалось рычание, вперемешку со зловещим шипением. Видимо ящеры так переговаривались, решая, как быть дальше. Заверещал гоблин.

С каждым шагом раненое плечо ныло все больше. Разорви в клочья этого проныру, что пырнул меня! Надеюсь в этом мире есть посмертие, Ад или что-то вроде этого, и там для зеленого ублюдка уже приготовили раскаленную кочергу.