Крёз вскинул бровь и с усмешкой заметил:

— При встрече мне показалось, что внук предпочитает седло грауха скамье кареты, прям как отец. Я ошибался?

Нумеро сузил глаза, но отмолчался.

Не сдержался он уже во дворе, когда на их глазах стражник помог выйти из кареты какой-то бледной, худой девушке.

— Чтоб вас всех Безымянный побрал! Что всё это значит? Где Лиал?

Кодик обернулся на рык, сделал шаг вперёд и сложил перед собой ладони:

— Господин! Младший господин… — Кодик помедлил, мазнул исподлобья взглядом по стоящим на ступенях Нумеро, Терсии, Крёзу и слугам за их спиной и твёрдо проговорил, — предполагаю, что он уже на землях Реола. Сражается.

Терсия сквозь зубы прошипела:

— Нумеро, да что с тобой не так? Почему когда дело касается нашего сына, ты допускаешь столько ошибок?

Крёз нравоучительно заметил:

— Как видишь, зять, прав оказался я. Я мог бы дать внуку людей и там, на месте, в Академии, но решил, что будет неправильно перешагивать через отца. Мне без разницы, как ты используешь моих людей. Можешь оставить их себе, заменив ими своих людей на стенах и в патрулях своих земель, можешь отправить их всех моему внуку. Некоторые из них служат Дому Велоз не первое поколение и будут верны и Лиалу. И лучше бы тебе поспешить, потому как до Реола путь с севера неблизкий.

Нумеро покосился на Крёза, натянуто улыбнулся и так же негромко ответил Терсии, что прожигала его взглядом:

— Милая, давай потом, — ткнул пальцем в девушку, которая, как согнулась в поклоне, едва прозвучал его рык, так и стояла. — Так кто это?

Кодик напротив разогнулся, прямо встречая взгляд владетеля своего Дома, и доложил:

— Это сестра нового слуги молодого господина Лиала. Она… условие службы нового слуги. Я привёз письмо от молодого господина, где всё подробно расписано.

Нумеро хмыкнул и повелел:

— Гостью устроить, солдат тоже. Тебя через десять минут жду с докладом и письмом в обеденном зале.

— Слушаюсь, господин.

Уже шагая вверх по ступеням, Нумеро буркнул себе под нос:

— Да что с ним не так? Почему он каждый раз притаскивает домой бабу? Эта хоть молодая…

Пальцы Терсии, которые будто когти, впились ему в предплечье, словно не замечая прочности тела Клинка, лучше всяких слов подсказали ему, что мысли всё же нужно держать при себе, а не произносить их вслух.

— Что не так? Разве не я должна об этом спрашивать, Нумеро? — прошипела Терсия, прижимаясь к нему ещё плотней. — Может, ты делился с сыном опытом своих поездок по королевству? Может, он у тебя набрался этих странных привычек? Ты ничего не хочешь рассказать мне, Нумеро?

— Милая, не здесь.

— А вы, дети, и правда изменились с тех пор, как уехали на север, — задумчиво произнёс Крёз за их спиной. — Сильно изменились.

Терсия вздрогнула, отпрянула от Нумеро, отпуская его руку, и с улыбкой сказала Крёзу:

— Ох, отец, прости, забылась.

— Я заметил, милая, — с такой же широкой улыбкой ответил он ей. — Кто бы мог подумать, что моя дочь в супружеской жизни окажется такой?

Улыбка исчезла с лица Терсии:

— Такой это какой?

— Такой пламенной, дочь, такой пламенной. А ты о чём подумала?

Глава 8

Я отёр лицо от капель и уставился в зеркало воды. Недостаточно. Снова разбил зеркало водной глади рукой, зачерпнул, омыл лицо и вновь уставился на своё отражение. Копоть и не думала смываться. Я скривился. Песком, что ли, попробовать?

Смирившись, что легко не отделаюсь, снял налобную повязку, привычно проверил состояние шрама — всё в порядке, метки Ребела не видно — зачерпнул из реки снова, на этот раз из-под самых ног, с песочком и ожесточённо принялся тереть лицо.

Пока тёрся, рядом замерли шаги, и Креод доложил:

— Лагерь прочесали — выживших нет. Отправил трёх дозорных, начали собирать ценности.

Я кивнул. Всё верно, задание заданием, похвальба богатством Дома — похвальбой, а здесь и сейчас я могу рассчитывать только на то, что получу сам. Не очень достойно идара шарить по чужим карманам, но иначе никак. Не с денег же хёнбена платить солдатам вдесятеро и одновременно обеспечивать их втрое от других солдат? Креод доложился и умчался следить дальше.

Лицо в глади реки теперь выглядело более или менее чистым, и я поднялся. Повязывая налобную повязку, огляделся, нарочито не обращая внимания на замершего передо мной Ирала.

С каждым заданием выходить без потерь всё сложней и сложней. Уже не получается нагло навалиться вместе с Креодом и вставшим на ноги Илиотом, пройтись неудержимым валом, убивая всех, кто становится у нас на пути.

Теперь приходится использовать и солдат, и реольский огонь, а бывает, и зелье ярости. Всё, как в сражении за принцессу Леве, только разве что без убитых, раненые же не в счёт, если они встанут в строй за десятицу.