– Как ты? – спросил обеспокоенный старик Гай.

– Превосходно. Пошли отсюда, – улыбнулся Александр, забирая заодно и чашу, чтобы потом продать.

– А тебе неинтересно, откуда в уличном дристалище алтарь дьяволопоклонников?

– А ты разве знаешь ответ? – усмехнулся Александр.

– Раньше эти земли принадлежали Дьявольской секте. Так что наличие алтаря объяснимо.

– Может быть.

***

Вернувшись, Александр застал разгар спора. Юстина, Лей, Каска и Квинт уже отсутствовали.

– Все аристократы одинаковы. Считают себя лучше всех, но вам просто повезло родиться в знатной семье, – раздраженно говорила подвыпившая Руфия.

– Неужели ты за всеобщее равенство? – холодным тоном спросила Аканхта. – Неравенство естественно. Общество – значит господство, а господство – значит неравенство. Я не говорю о рабстве, мне оно также неприятно. Но и равенство – просто фантазия.

– Верно, удивлен, что ты понимаешь это, – кивнул подошедший Александр. – Разумные… не равны. Кто-то рождается быстрым, а кто-то красивым… Есть те, у кого родители бедняки, и те, у кого слабое здоровье… Рождение, воспитание и талант. Все разумные… разные! Разумные рождены, дабы быть разными! И посему они сражаются, борются друг с другом! Это и называется эволюцией! Неравенство – это не порок! Равенство само по себе – зло. Мы должны сражаться! Состязаться, получать, хранить, контролировать! Вот, где будущее! – проговорил возбужденный Александр, а последние слова он и вовсе прокричал.

– Вот это речь! – ахнули студенты, услышавшие его.

– Я не это имела в виду… – покачала головой Аканхта. – Патриции лучше плебеев в первую очередь из-за правильного воспитания. Именно вследствие него мы нравственнее, а значит лучше.

– Но ведь можно всех так воспитать, – возразила Руфия.

– Нет, к сожалению, нельзя, – вздохнула Аканхта. – Что стало с Дьявольской коммуной, когда в ней объявили о всеобщем равенстве? Общественная распущенность вышла на невиданный уровень. Появилась даже группа людей, которые ходили нагими, утверждая, что это естественно. Плебеи только требуют, требуют хлеба и зрелищ. На патрициях огромная ответственность и многочисленные ограничения. Однако в последнее время даже среди нас все чаще появляются недостойные.

– Великие семьи хотя бы вызывают уважение, – вставила слово Валерия.

– У них куда строже контроль над воспитанием, – подтвердил Аврелий, – но постой! Я что же, не вызываю уважения?

– Сейчас нет, – улыбнулась девушка.

– Ах ты!

– Друзы вызывают лишь отвращение, – с презрением сказал Александр.

– Почему они? – удивились Валерия и Аврелий.

– Дерзкий плебей, как ты смеешь так говорить? – строго спросила Аканхта.

– Высокомерная патрицианка, даже ты куда лучше их, – махнул рукой Александр.

– Даже я? – брови Аканхты поползи вверх.

– Кто тут оскорбляет моих господ? – раздался грубой мужской голос.

Обернувшись, Александр увидел, что перед ним стоит лысый мужчина в простой тунике.

– Ты еще кто? – нахмурился юноша.

– Мое имя Пуло, – представился мужчина. – Я слышал, как ты оскорбляешь Друзов, а я слуга Марка Друза.

– Марка? – лицо Александра превратилось в холодную маску.

– Контролируй себя, – услышал он голос Асуры.

«Все в порядке», – Александр вновь почувствовал волну энергии от амулета и успокоился.

– Да, испугался? – усмехнулся Пуло.

– Поди вон, смерд! – презрительно махнул рукой Александр и показательно отвернулся.

– Смерд?! – у Пуло глаза на лоб от гнева полезли. – Назови свое имя, курс и этап развития, я вызову тебя на учебный спарринг, – гневно проговорил он.

– Секст, ученик академии «Противостояния Небесам», практик развития тела, – ответил Александр.

– Подтверждаю, что он способен сражаться с Архиепископами, – произнесла Аканхта спокойным голосом.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Пуло, потирая руки, – так ты из этих неудачников?

– Это кто тут неудачники? – взбесился молчавший до этого Павел.

– Да, кто тут неудачники? – нахмурился Аврелий.

– Вы все! – презрительно улыбнулся Пуло.

– Хорошо, хочешь бой? Получишь его, – холодным тоном сказал Александр.

– Отлично. Когда?

– Когда тебе будет угодно, – махнул рукой Александр.

– Через неделю в час дня на арене академии имени Луция, – усмехнулся Пуло и, развернувшись, ушел.

– Видишь? Плебеи несдержанны и скоры на расправу. Пуло напился и решил показать себя, – сказала Аканхта, взглянув на Руфию.

– Но он хотя бы защищал своего господина, – фыркнул Александр.

– А просил ли его господин об этом? – после этих слов Аканхта покинула застолье.

Александр тоже решил больше не задерживаться. Простившись со всеми, он отправился в старую академию, но будучи сильно пьян, уснул прямо во дворе академии, упав на траву. Так у Александра началась жизнь в Академии.