— Вы как, Дмитрий Андреевич? В норме?

— Да, Фёдор, вроде бы да, — тяжело опустившись на пол, ответил Дмитрий.

Камердинер положил руку на голову мальчика и что-то прошептал. Димка почувствовал, что к нему стали возвращаться силы и туман из головы разом куда-то улетучился. Фёдор ещё раз осмотрел своего подопечного и, удовлетворённо кивнув, мгновенно исчез. В этот же миг дверь с грохотом отворилась и в палату вбежала взволнованная и растрепанная Светлана Николаевна. Она была в наспех наброшенном белом махровом халате и мягких домашних тапочках.

— Милый, с тобой всё хорошо? — Она подбежала к Димке и, опустившись рядом с ним на колени, крепко его обняла и стала судорожно гладить по голове.

— Ну мам, я уже не маленький, — попытался отстраниться Дмитрий, — со мной все хо-ро-шо, — отчеканил он по слогам последнее слово.

— Что случилось? Фёдор прислал мне какую-то сумбурную мыслеформу. Я ничего не поняла, кроме того, что тебе грозит опасность.

— Там был человек. — Димка опасливо оглянулся на окно. — Весь в чёрном. Он смотрел на меня. Я никак не мог от него отвернуться, как не пытался. А потом вокруг всё изменилось, стало каким-то серым и мёртвым. И там остались только я и он. А потом мне помог…

И тут Димка услышал ещё более слабый, чем раньше, голос Мервена:

— Мне нужно поговорить с твоей мамой… Можно? — Он говорил так тихо, что Димка почти его не слышал.

Юный граф Державин мысленно кивнул Мервену и тут же ощутил себя парящим под потолком больничной палаты. Он увидел, что его тело вдруг обмякло и привалилось к стене, дыхание стало прерывистым и тяжелым.

— Элардиэль, — прошептал Мервен, протягивая дрожащую руку к Светлане Николаевне.

Глаза Димкиной мамы расширились от удивления.

— Это ты? — Её голос заметно дрожал.

— Послушай… У меня совсем нет времени, я засыпаю… И не знаю, смогу ли ещё раз проснуться, — его дрожащая рука безжизненно упала на пол, но глаза все ещё горели ярким огнём. — Эта ловушка была расставлена для меня. Дима тут не при чем. В Тёмном лесу… я не мог ничего предпринять до самого последнего момента… пока не был занесен меч. — Мервен закашлялся. — А потом я потратил почти всю свою силу… Моё тело погибло… Я попался, как идиот, — волшебник попытался изобразить улыбку на Димкином лице. — Элардиэль, он вернулся.

Светлана Николаевна сдавленно вскрикнула и зажала рот рукой.

— Меркатор, братоубийца… вернулся. Семи мирам грозит страшная опасность. Он пока слаб… Потратил все те крохи, что у него были, на меня… Но он намерен вернуть свои силы и прежнюю власть… И ключ к этому — твой сын… Он в опасности… Меркатору нужно его тело, чтобы воплотиться… Я не смогу помочь… я засыпаю… Дима… сможет… — голос его стал еле слышим, — разбудить… меня… И тогда у нас… будет шанс…

— Но как? — в отчаянии прошептала Светлана Николаевна. — Он же ещё совсем маленький. Как он сможет вернуть самого могущественного волшебника на свете?

Ответом была звенящая тишина. Глаза Мервена закрылись, и в следующий миг Димка обрел прежний контроль над своим телом. Он судорожно вздохнул и, схватившись за маму, громко закашлялся.

Меньше чем через минуту в палате начался хаос: прибежал доктор Боткин с боевым магом из охраны больницы, сюда же трансгрессировала опергруппа из управления по магическим аномалиям, вернулся с пустыми руками Фёдор, тщательно обыскавший весь больничный сад, а под конец явился и дедушка Димы — Николай Александрович. Все что-то говорили, толкались, друг другу мешали — в общем неразбериха стояла полнейшая.

Доктор Боткин, наконец, взял ситуацию под контроль и выдворил всех, кроме Димы, из палаты, а своего маленького пациента уложил в кровать и дал выпить каких-то зелий, весьма отвратительных на вкус. Опергруппа, опросив свидетелей, переместилась в больничный сад и начала осмотр места магической аномалии. Нахмуренный Николай Александрович после непродолжительного перешёптывания с дочерью отправился по своим делам. А Светлана Николаевна, оставив Фёдора дежурить у дверей палаты, вернулась к сыну. К тому времени доктор Боткин, удовлетворённый восстановленным порядком и проведенными с Дмитрием процедурами, вышел в коридор и вернулся к утреннему обходу пациентов.

Димке от принятых зелий ужасно хотелось спать, но не меньше этого ему хотелось задать маме кучу вопросов про услышанное от Мервена. Он попытался отогнать сонливость и спросил слабеющим голосом:

— Мама, расскажи мне про Меркатора. Кто это?

Светлана Николаевна присела на краешек Димкиной кровати и, грустно улыбнувшись, погладила его по растрепанным волосам. Она вспомнила, как детстве читала сыну сказки на ночь. Устроившись поудобней, она тихим голосом начала:

— Закрывай глазки, милый, и слушай.