– Быстро и резко! – спешно ответил один из озябших на холодном осеннем ветру юнцов.

– Точно в цель! – добавил другой.

– Сильно! – пробасил черноволосый крепыш.

Заруба наставил на него указательный палец.

– Не просто сильно, но соразмерно ожидаемому результату! – объявил он и с усмешкой признал: – Ну и сильно тоже. Можете не сдерживаться, он в вашем полном распоряжении! Первый!

Я шатнулся вбок, и лишь горячим ветерком обдало. Думал, наставник помянет маркитантскую лодку, но тот лишь отвесил промахнувшемуся воспитаннику крепкого леща.

– Мазила! – ругнулся Заруба. – Второй!

Этот парнишка оказался сообразительней и провёл меня, вскинув руку и при этом не ударив. Шибанул приказом он уже после того, как я скакнул в сторону.

Хлоп! И лежу на песке, перед глазами с бешеной скоростью крутится небо, в ушах – звон, во рту – металлический привкус крови. И – не вздохнуть.

Но очухался, конечно, заворочался.

– Слабенько! – с презрением бросил Заруба.

– Да? – оскалился я. – А если самого так?

Неофиты рассмеялись, наставник развёл руками.

– Хочешь обменяться ударами? Валяй, бей первым!

Я поднялся, переборол головокружение и смерил Зарубу изучающим взглядом. Отказаться мне и в голову не пришло. Давненько уже подмывало проверить, насколько он хорош, а когда ещё такой случай подвернётся? Что же до ответного удара, то не наставнику учебное пособие ломать. А сломает – починят.

И я открылся небесной силе и качнул её в правую руку, чтобы миг спустя ударить в полном соответствии с наставлениями самого Зарубы: резко, точно и сильно. Пальцы выкинутой перед собой руки обожгло, приказ угодил точно в лысого дядьку, но тот даже не покачнулся, а вот мне самому отдачей так и прилетело!

Но – ерунда! Когда бил по зачарованному навесному замку приходилось куда хуже, поэтому лишь головой мотнул. Заруба озадаченно хмыкнул, кивнул и как-то очень уж неторопливо повторил мой собственный жест. Я уловил момент удара и прикрылся отторжением, бросив в него всю энергию, которую только сумел в себя вобрать – ещё успел уловить, как сминается и рвётся выставленная защита, а уже миг спустя кубарем покатился по земле.

– Не безнадёжен, – отметил наставник и скомандовал: – Третий!

Я только поднялся на ноги, когда черноволосый крепыш шагнул вперёд и врезал от плеча, будто бил не приказом, а кулаком. И вновь мне удалось выбросить из себя небесную силу точно в нужный момент.

Отторжение!

И – лишь качнуло!

Да, черти драные! Выкусите!

– Четвёртый! – коротко бросил Заруба.

Краешком глаза я уловил резкое движение сбоку и чуть не угадал с направлением удара, но в итоге меня разве что крутануло вокруг себя. Не плюхнулся на задницу, устоял на ногах.

– Пятый!

Я даже успел заметить вскинутую руку и толкнулся навстречу удару своей волей, да только безнадёжно с этим запоздал.

Щёлк! И белый день сменился чернильной мглой забытья.

Очнулся на хирургическом столе. Перед глазами всё плыло, но это не помешало разглядеть холёную физиономию приютского врача. А вот спросить, что со мной, не удалось – попросту не сумел произнести ни слова. Челюсть не ворочалась. Напрягся – и вновь потерял сознание, но почти сразу вынырнул из забытья, поэтому и расслышал традиционный вопрос Грая:

– Ну-с и как показал себя наш юный друг?

– Отвратительно! – буркнул Заруба. – И первого круга не продержался!

– Печально такое слышать, – вздохнул Грай. – Ладно, посмотрим, что можно сделать.

Сделал он в итоге очень даже немало. Перво-наперво заморозил мне каким-то вонючим препаратом лицо, а затем вернул на место свёрнутую набок челюсть. Знавал я босяков, которым прилетало свинчаткой – на людей они потом ещё долго не походили, а меня по высшему разряду пользовать взялись. Встал с хирургического стола как новенький. Ни тебе отёка, ни распухших губ. Рот, правда, непривычно закрываться начал, но это пустяки.

– Неумехам и слабакам ничего хорошего в этой жизни не светит! – невесть с чего поведал мне Грай, споласкивая под рукомойником окровавленные ладони.

Я провёл языком по зубам, обнаружил с пяток прорех и кивнул.

– Учту, – хрипло выдохнул и опёрся на стол в попытке перебороть головокружение.

– И вот ещё что, юноша: если вас каждый день станут приносить ко мне в таком состоянии, очень скоро ничем помочь не смогу. – Он стряхнул капли с ладоней и позволил себе намёк на улыбку. – Придётся умыть руки!

Меня начало потряхивать, но совладал с эмоциями и обуздал гнев.

Страшно не было. Не стоит загонять крысу в угол, а босяк – та же самая крыса, только много опасней. Ещё поглядим, кого следующим врачу пользовать придётся…