Она вскочила, гневно стреляя глазами.

— Да что в ней такого? Она... Она же всего лишь серая. И таким как она лучше гнить в земле. Если ты меня бросишь... то я, то я…

Больше слушать не стал. Ни я, ни мой дракон, который прекрасно расслышав ее слова не устоял. На пальцах выросли длинные когти... я схватил ее за шею, поднимая на носки. Она захрипела, царапая мои пальцы в надежде ослабить удавку. А я уже не видел ничего. Лишь красная пелена перед глазами.

Убью, тварь!

Дракон рыкнул, ослабевая хватку. София рухнула на пол, заходясь от сиплого кашля.

А я... Мое сердце грохотало, паром выходя из ушей.

Я был зол!

Настолько зол, что готов собственноручно оборвать никчемную жизнь этой черной.

Я не стал еще что-либо объяснять, стараясь как можно быстрее уйти из этого дома. От греха подальше.

Но не удержался и обернулся, встречаясь с ее взглядом, не уступающим мне в ненависти.

Ох, не оберусь я еще с ней хлопот.

— Я надеюсь, ты все поняла и сделала правильные выводы.

Она ничего не сказала, растирая шею, на которой уже синел отпечаток моей руки.

Я досадно поморщился.

Не хотел же я с ней так. Но получилось как получилось. Уже ничего не исправить.

День пролетел быстро.

Я еще раз съездил в участок, но, не узнав ничего стоящего, отправился домой. Бессонная ночь давала о себе знать. Все тело ломило от усталости.

Подходя к парадной, встретил мать…

Глаза сами по себе недовольно закатились вверх.

Красивая, высокая и не по годам стройная фигура матери была обтянута в модное платье, она явно куда-то тщательно собиралась, надевая на себя драгоценности, что сверкали при каждом ее движении. Ее приторная улыбка не предвещала ничего хорошего, значит, разговора избежать не получится.

— Как хорошо, что ты пришел, — легкое, едва уловимое касание губами моей щеки. — Я ждала тебя…

Я даже знал для чего и привычно уточнил:

— Сколько?

Она жеманно поежилась, раскрывая длинный веер. Театрально подняла вверх глаза, словно подсчитывая предполагаемые расходы, а потом хитро улыбнулась, как ребенок, задумавший какую-либо шалость.

— Дай мне лучше пустой чек.

Я без каких-либо эмоций, молча достал чековую книжку и, оторвав длинный слегка пожелтевший лист, протянул его матери.

Она выхватила чек и, запихивая его в маленький клатч, счастливо пропищала:

— Люблю тебя, буду поздно...

И снова формальное касание щеки, и я остался в одиночестве.

Отлично, теперь можно хотя бы дышать полной грудью.

Вечером, когда уже было задремал, измотанный прошлой ночью, меня разбудил дракон. Он как ненормальный бился в моем теле, рыча и подначивая обернуться.

— Что случилось на этот раз...

Дракон оскалился, направляя меня к балкону.

Я резко притормозил.

— А ну стой. Ошейник помнишь?

Но он, упираясь своими лапами, и не собирался мне подчиняться. Его манило небо, срочно требуя обернуться.

— Ладно, хрен с тобой, полетели.

Моего разрешения он не дослушал, высоко взмывая в небо. Рассекая огромными крыльями облака, он развил настолько запредельную скорость, что шумело в ушах и захватывало дух.

Куда же ты так торопишься?

Ответ на свой вопрос получил тогда через некоторое время, когда увидел впереди себя белого дракона.

Он испуганно скалился, окруженный со всех сторон силовиками.

Попался!

Белая грудь тревожно вздымалась, но сдаваться он не планировал.

Глупец. Помнут же бока.

Куда тебе против сильных и опытных черных.

Я решил присоединиться.

Тем более было крайне интересно, кто же он такой. Самое интересное, что и считать его не получалось.

Чудеса, да и только.

Ничего.

Не можем с драконом, значит будем разговаривать с человеком.

Я подлетел именно в тот момент, когда один из черных схватил белого за шею и потащил в воду…

Белый взревел, стараясь вырваться. Жемчужные крылья отчаянно стучали о плотный воздух. Но силы были неравны.

А я, вместо того чтобы порадоваться за отлично проделанную работу, вдруг, подтачиваемый эмоциями дракона, набросился на своих.

— Ты что, млять, творишь, гаденыш?

Но он не слышал, остервенело защищая белого дракона.

Завязался поединок.

Двое силовиков закружили, отмахиваясь от моих клыков и когтей. Но я не отступал, разрывая им крылья и раня толстую чешую. Небо оглохло от наших рычаний. Я не мог заставить себя остановиться, полностью подчиняясь своим инстинктам истребить врага.