«— …Ты спрашивал, почему я выгляжу энергичнее и моложе, чем когда передавал тебе Инкурсио? — начал Генсэй, раскурив свою длинную трубку. — Потому что меня изменила встреча с Куроме. Поверь, ученик: вид той старой, сбившейся с пути развалины тебя бы не обрадовал, — некогда сильнейший в Империи полуприкрыл глаза и сделал глубокую затяжку, а потом начал медленно выдувать струйку дыма в сторону и вверх, под высокий, более чем трёхметровый потолок.

— После выхода в отставку я не мог найти себе места. Много путешествовал, убивал время от времени встречающихся бандитов. Я понял, что теперь лишь чужая смерть вокруг делает меня живым. И встретил тех, кто понял меня. Того, кого... нет: то, чем я стал. Потому что они были такими же. Четверо стариков, шагающих к разрытой братской могиле. Организация «Белые брови». Мы принимали разные заказы, очень разные, включая сомнительные... в надежде, что однажды сможем умереть как воины, а не как гниющие развалины. В последний раз на нас вышел знакомый посредник и предложил интересный заказ на убийство юной хозяйки одного из Императорских Орудий. Да, ты правильно понял, о ком я.

Воин вновь замолчал, словно вспоминая что-то, но вскоре продолжил:

— Что же… Двое из нас действительно пали в бою. Ещё двоих эта девочка, Куроме, смогла взять, гм, живыми. Но вместо пыток или казни она предложила… Стать чем-то большим, чем просто кучка… Чудовищ. Мой товарищ — его имя тебе ничего не скажет — спустя время понял, что вновь меняться не по нему и отказался оставаться с нами. Его последним желанием было умереть в честном бою, как и пристало воину. Желание исполнилось. Он упокоился в битве с одним из могущественнейших чудовищ тех мест. До сих пор непобеждённым. Я же решил в меру сил помочь не по годам разумной и сильной юнице. А она помогла мне. У одного из тамошних «борцов за свободу» случайно обнаружились эликсиры западников — из тех, что они не продают за деньги даже своим. А вот ради политических выгод... Как видишь, слава их алхимиков появилась не на пустом месте.

Прислушайся к словам Куроме, друг мой. Она уже уберегла северо-восточный регион от больших потрясений. У неё вполне может получиться сделать Империю лучше…»

Пусть монолог Генсэя и породил ряд новых вопросов, на которые нам с миньоном пришлось отвечать. Например, про то чудище, в бою с которым пал Горо, а также о причинах, побудивших нас к нему сунуться. Или об эликсирах западников. Однако это повествование подарило мне сразу несколько воображаемых плюсов к отношению Булата и, как ни странно, расположению сестры.

Пусть с точки зрения нормальной убийцы пощадить опасных врагов, а потом вместо того, чтобы допросить и устранить/передать в руки правосудия, взять и самовольно перетянуть противников на свою сторону — весьма сомнительный ход. Но то для нормальной. На взгляд Акаме я, наоборот, показала, что не чужда милосердия и способна идти против вбитых в государственных убийц установок.

Угу, как будто всё, что происходило раньше, этого не доказывало.

Так или иначе, но, приговорив несколько кофейников, чайников и блюд с тортиками и пироженками, мы всё же закончили с темой моей последней миссии, подоплёкой происходивших там процессов и способами защиты от навешиваемой на уши лапши. И коснулись попорченной шкурки много о себе возомнившей блондинистой кошкодевочки.

— Наша соратница недавно попала под удар имперских воителей. Ты что-то знаешь об этом, сестра?

Немного захмелевший Булат — а вот не надо мешать чай и кофе с коньяком или крепким ликёром в пропорции пятьдесят на пятьдесят, а потом пить эту жуткую смесь большими кружками! — поддержал напарницу собственным высказыванием.

— Лео… кхм, она сказала, что выжила по счастливой случайности. Нам пришлось вызывать врача, который сделал ей операцию. А ещё её раны очень плохо затягиваются. Она очень нас напугала, когда появилась на базе в пропитанной кровью одежде. Неужели Империя восстановила старый шингу Акаме?

Пока гости говорили, одна добрая некроманси, что отпустила свою неожиданную живую игрушку, не превратив в марионетку, не отобрав тейгу, не взяв кусочек на память и даже не сильно помяв, прикладывала заметные ментальные усилия, дабы не выдать своего удивления и недоумения.

Какое «выжила по счастливой случайности?!», какая «операция»?! Это, что, шутка такая?! Да я готова поставить воз печенья против заветренного леденца на то, что звероухой все нанесённые раны были — как слону дробина! И не похоже, что подраненную беглянку встретили и отделали другие имперцы, иначе я бы узнала. Да и Акаме с Булатом не стали бы делать такой упор на незаживающие раны. Существовала небольшая (скорее гипотетическая) вероятность, что ручной демон, познакомившись с внутренним миром задиристой блондинки, не только взял пробы, но и что-то повредил, но в таком случае я бы сразу засекла негативные изменения. Нет, тут нечто иное.

Ладно, продолжим беседу, там детали и сами прояснятся. Заодно намекнём на авторство нанесённых ран. Даже если сестра с её приятелем действительно не представляют, кто именно потрепал заигравшуюся Леоне, это всё равно может всплыть позже. Удобнее и выгоднее поднять этот вопрос сейчас, дабы в спокойной обстановке правильно озвучить свою позицию.

— Я вообще-то не агент Ночного Рейда, чтобы таким делиться, — произношу вслух с равнодушной усмешкой. — Вон, вы даже имя наглой кошатины не назвали, а от меня просите раскрыть секретные подробности.

— Извини, что-то я забылся, — смущённо хохотнув, потёр затылок Булат. — Хорошо сидим же! Почти как у нас на базе. Вот и… — мужчина щедро отхлебнул из кружки своей ядерной смеси, затем резко её поставил и воскликнул:

— Настоящий мужик не станет вытягивать секреты из друзей!

— Болван, — с теплотой усмехнулся в усы Генсэй. Ему пусть и приятно было узнать о таком доверии, однако в то же время он считал, что простодушному ученику стоит быть более собранным и готовым к неожиданным неприятностям. Тем более в кругу таких «друзей», как мы.