— Точно двенадцать, — пересчитал он раза три. — Только вот… есть еще и тот, кого мы застрелили.

— Один лишний, что ли? Откуда взялся?

— Да какая разница, прикончим зверенышей уже, и все!

— Нет. И разберитесь, кто тут лишний, — Финн, хмурясь, пошел в ту сторону, откуда слышался шум мотора.

На поляну выехал грузовик, задний борт его откинулся, открыв взору спрятанную внутри магическую клетку. Пара человек бросила перед нами Адэйра. Какой-то миг никто не осознавал, что он мертв. Черная шерсть старшего на боку и голове была перемазана кровью. И от него пахло смертью. Воздух наполнился скулением и плачущим воем.

И вдруг все это перекрыл злой, полный ненависти рык. И я не сразу понял, что рычу я сам. Все ружья Охотников направились на меня.

— Хочешь стать следующим? — спросил первый Охотник.

Подошел еще один магическим детектором.

— Этого первым проверь. И я застрелю с чистой совестью.

На меня навели детектор.

— Руари Конмэл. Это как раз лишний.

— Сам напросился на неприятности.

— Был отдельный приказ Конмэлов не трогать.

— Что?! Какого черта?!

— Нам не нужны проблемы. Эй, ты! Руари! Отойди!

Я остался стоять на месте, дрожа от злости и оскалившись. За моей спиной невольно старались укрыться все остальные, жалобно поскуливая.

— Уйди! — Охотник с детектором махнул на меня рукой.

— Вы с остальными что собираетесь делать? — спросил я.

А у Охотников отвалились челюсти.

— Ты говоришь?!

— Мы все говорим. Только остальные слишком напуганы. Опустите ружья, мы не дикие звери.

— Сказки не рассказывай! Этот бросился на нас и хотел загрызть!

— Вы лжете! Лжете!!! Ваш запах вас выдает! Вы просто застрелили его!

— Ты кому-то собрался жаловаться, сучонок?!

— Отпустите всех — они дети!

— Отойди оттуда, а то пойдешь на бойню со всеми остальными!

Испуганный вой оглушил меня.

— Руари, не бросай нас! Не бросай! — выли они, жавшись ко мне.

— Уходи, Руари, пожалуйста, уходи! — Скаа пыталась выпихнуть меня прочь.

Я на миг обернулся к ней. И в этот момент мне на шею накинули проволочную петлю. Дернули на себя. Я покатился по траве. Еще три рогатины упали мне на спину, придавили к земле. Грянул одиночный выстрел. В воздух, но он возымел на остальных действие. Испуганная, скулящая стайка метнулась по настилу в клетку. Решетка захлопнулась, борт грузовика закрылся, и машина поехала прочь. Тяжело дыша, я смотрел вслед, ненавидя Охотников и ненавидя себя за бессилие. После этого меня высвободили.

— Вы ему шею всю изранили, — заметил Охотник с детектором.

— Ничего — скоро очухается. Пошли отсюда.

Они ушли. А я еще минут пятнадцать приходил в себя. Кровь перестала течь по шее, рана затянулась, слабость и головокружение прошли. Я поднялся на ноги, несколько секунд соображал, что делать дальше. Потом припустил к дому, в котором жила семья оборотней и должны были находиться мои родители. Выйдя на открытое место, я смотрел на темный дом, втягивал струи ветра. Дом был мертв. Я медленно пошел прочь, все внутри жгла боль.

Я вышел на него случайно — Охотник шел по лесу с наветренной стороны, разговаривая по телефону. Потом сунул телефон в карман куртки, в задумчивости прошел еще и заметил меня, только когда между нами оставалось шагов шесть. Это был тот, кого назвали Финн. Он застыл, рука невольно потянулась к ружью, висевшему на плече.

— Руки, — прорычал я.

— Тише, парень, тише! Это ведь ты лишний? Тринадцатый, а счастливчик?

— Глупая шутка.

— Ты прав. Иди к родителям. Говорили, что они тебя потеряли и очень беспокоятся.

Я стоял и молча смотрел на него.

— Иди домой, парень, не глупи!

И он двинулся дальше, огибая меня. Как только я оказался у него за спиной, рука Охотника легла на ружье. Еще через пару шагов я услышал, как он обернулся, но меня не увидел. Я мчался по лесу прочь.

Добежал до гостиницы, стрелой пролетел через пустынный холл, поднялся на второй этаж и толкнул лапами незапертую дверь нашего номера. Отец ждал — схватил меня зубами за загривок, задал жестокую трепку. Наказал меня так, как обещал. Я молчал, стиснув зубы, и только слезы катились из глаз. Где-то в темноте стояли мать и сестра, напряженно следя за нами.

— Мак, хватит. Хватит! — голос матери сорвался. — Ему плохо. Оставь его!

— Я запрещал оборачиваться? Запрещал! Говорил тебе никуда не ходить? Говорил! — прорычал отец. — Тебя могли убить, Руари! Знаешь, что чувствовала твоя мать, когда ей отдали твою одежду?

— Почему нас не тронули? Почему?!

— Потому что у меня есть друзья среди влиятельных людей. Я позвонил им, и нас с Лиадан отпустили. Но я не мог просить за тех, насчет кого Охотники получили приказ!

— Но их за что? За что?!