Инстинктивно достал из рюкзака небольшую куколку. Побрел к деревянной двери, и постучал своими кулаками.

Минуту ничего не происходило, а потом послышались шаркающие шаги. Дверь медленно отворилась, и мужик красными глазами сначала посмотрел вдаль, потом опустил взгляд на меня. А я держал в ладони куклу, и как мог более дружелюбно протягивал ее отцу.

Тот буквально оцепенел… а потом в его глазах появилось такое безумие, что я просто отшатнулся от этого человека. А он кинулся на меня с настоящей яростью берсерка. Я уклонился от первых двух ударов, а третий припечатал мне прямо в лицо.

Тело отбросило, я упал в дорожную пыль и, не успев подняться, получил жесткий удар ногой. Меня буквально скрючило пополам, я не мог дышать.

А удары все сыпались и сыпались, казалось, это будет длиться вечно. Но вот все затихло, а я подбитым глазом рассмотрел мужика, что отошел к плетню, и что-то взял в руки.

Он медленно побрел ко мне, а я руками пытался нащупать когти в ткани. Пальцы плохо слушались, но удалось быстро достать два.

Мужик подошел ко мне максимально близко, держа в руках вилы. Вот он поднимает древно над собой, чтобы нанести последний смертельный удар.

– Может, лучше так?, – пронеслась стрелой мысль, – Может, я заслужил это все?

Но резко животная ярость поглотила меня, и отключила рефлексию в голове. Я уворачиваюсь от вил, и вгрызаюсь в ногу мужика. От вскрикивает от боли, и пинает меня здоровой. Я снова в полете, но теперь контролирую все вокруг.

Ноги касаются земли, а в руках два черных когтя. Жду, пока противник полностью повернется ко мне, а затем изо всех сил бросаю сначала один, а следом и второй. Не дожидась результата, бегу в сторону от него к своему рюкзаку, чтобы достать единственное настоящее оружие – кинжал. Краем глаза вижу, что оба снаряда достигли цели, слышу вскрик боли. Хватает каких-то мгновений, чтобы добежать до сундука, и выхватить рукоять холодного оружия.

Буквально жопой чую опасность, и кувырком ухожу вправо, где росла какая-то высокая трава. Там быстро принимаю стойку, и бегу к мужику, что секунды назад хотел насадить меня на вилы.

Уворачиваюсь от неловкого тычка, и всаживаю кинжал в живот по самую рукоять. А затем, насколько хватает силы, тяну кинжал в сторону. Отскакиваю от цели, и оцениваю обстановку.

Вдруг мужик резко заваливается вперед, и падает на колени, руками пытаясь затолкать внутренности в себя. А я действую на инстинктах – с разбегу всаживаю ему клинок прямо в лицо. С таким не живут.

Пока в теле бушует адреналин, быстро подбираю свои когти, кладу их в перевязь, которая сейчас перекрутилась на шее, будто женских платок.

Медленно подхожу к своему рюкзаку, и опускаюсь рядом с ним, спиной опираясь на деревянную стену.

– Чт…о…я… надел…, – невнятно бормочу я, – О…н я….кук….ла, доч…ка.

Голова постепенно проясняется. И чем больше, тем лучше я понимаю, что сейчас сделал. Как я мог в здравом уме пойти к отцу, убитому горем, и отдать окровавленную куклу его дочери, которая бесследно пропала?

– Я…гобл….ин, твою мать!!!, – проорал я, что есть силы, – Поче…му я забываю об этом!!!

Я не подумал, как эта сцена будет выглядеть со стороны, моя душа просто требовала сделать добрый поступок, и вернуть отцу хотя бы частичку его дочери, которую уже никак не вернешь в мире. Но… я просто идиот, который забыл, кто есть кто в этом мире. И… я убил уже и так убитого горем мужика просто потому, что решил, будто он станет говорить с гоблином.

– Господи, какой я идиот, – промычал я, хватаясь за голову, – Почему я такой тупой!.

Оставаться на улице было опасно, тем более рядом с трупом крестьянина. Поэтому я хватаю рюкзак, и захожу в дом.

Машинально подхожу к вешалке, и накидываю на себя простой отрез ткани с несколькими отверстиями.

Внутри была такая пустота, что ни думать, ни говорить просто не хотелось. Поэтому я просто побрел в дальний угол, где заметил топчан. Увалился на него, и просто лежал, немигающе глядя в пустоту.

***

– И че мэру то неймется, то приведи девку завтра, то уже сегодня, – мычал стражник, переговариваясь с таким же обалдуем.

– Слово мэрское, это того, закон, – наставительно пробормотал тот, подняв. указательный палец вверх.

– Да-да, зако-о-о-он, баб молодых лапать, и в сосульки свои поганить, – пробурчал стражник.

Сейчас эта парочка шла по пыльной сельской дороге к дому Миколы. Господин мэр изволил побыстрее получить в услужение новую девочку, а им теперь отдувайся да тащись по жаре в полном облачении.

Только практически вплотную подойдя к плетню, оба заметили неладное – дверь приотрыта, скотина орет.