— Я думал, тебя тоже та тварь сожрала. Или нет?

Я шумно выдохнул.

— Долгая история, друг, долгая. Что ты тут делаешь?

— Ну… — протянул он. — Я очнулся в темноте, в том подвале. Твари нет рядом, но и я тоже… явно не в порядке. Сначала не понял, что произошло, потом кое-как догадался, что я умер. Ну, не всё так плохо, да? Я мыслю — следовательно, я существую.

— А ты оптимист, — согласился я.

— Как говорится, даже если тебя сожрала гигантская адская тварь, то у тебя всё ещё два выхода, — рассмеялся Руслан. — А что мне было, сидеть и жалеть себя? Так бы я с ума сошёл.

— Такой подход мне нравится. А дальше?..

— Выбрался из того подвала кое-как, — продолжил призрак. — Пошёл… честно говоря, сам не знал, куда пошёл, вокруг было только поле. То темно, то луна эта выходила… шёл долго, потом дошёл до города, стало полегче. Тут всё, конечно, не такое, как в мире живых, но что-то узнать можно.

Он вздохнул.

— В общем… я сначала домой пошёл. Хотел поглядеть, как там мои, что они, знают ли уже, что я умер… Но там ничего не было. В смысле, дом весь разрушен, никого…

— Мы на втором слое, — пояснил я. — А живых можно увидеть, только если находишься на первом.

Руслан пожал плечами.

— Может быть. Сначала я даже испугался, думал, действительно что-то случилось, но… наверное, это нормально для мира мёртвых — быть таким, да?

— Наверное, — протянул я.

— Ну и я решил сходить в Немёртвый. Понятно, что он тоже будет разрушенным, но хоть что-то. Какие-то ответы, почему нас всех убили, за что или для чего…

— Второй день задаюсь теми же вопросами, — я кивнул.

— Второй день? — Руслан глянул на меня удивлённо. — Ты о чём? Я думал, прошло не так много времени…

Я пожал плечами.

— Прошло больше суток.

Теперь пришла очередь Руслана изумлённо моргать.

— Но… я пошёл в Немёртвый сразу от дома… а потом решил срезать через парк, но луна зашла за тучи, и я никак не мог найти дорогу… три раза выходил к этой страхолюдине…

Ах, да, точно — памятник. Здесь, в мире мёртвых, он представлял из себя скульптурную композицию из трёх скелетов в лохмотьях, которые, хищно пригнувшись и расставив руки, озирались по сторонам. При этом у скелета, который в мире живых был мужчиной, откуда-то взялись здоровенные костяные крылья, а скелет-девочка сжимала в каждой руке по маленькому серпу.

Вот так народное творчество. Интересно, это призраки построили его в ответ на памятник живых — или он возник здесь сам, искажённый, как и всё остальное? Как это вообще работает?..

— Время, — с трудом оторвав взгляд от памятника, вспомнил я. — Кажется… на первом слое время идёт по-человечески, так же, как и у живых, но на втором уже нет, поэтому ты и не почувствовал, как прошло больше суток.

— Эй, — голова Руслана глядела на меня обеспокоенно. — А эти слои… можно как-то попасть на первый? Я не хочу блуждать в этом лесу… и вообще, здесь как-то мрачновато…

— Ну, есть разные способы… — я почесал затылок. — Но…

— Ты ведь был на первом, так? Поэтому ты целый, а от меня пара кусков осталась?

— Нет, не поэтому, — я поморщился. — А потому, что тебя сожрала адская собака, а меня нет. Но… да, я был на первом.

— И как ты попал сюда? — Руслан уставился на меня. — И как обратно?..

Эх, блин. Надеюсь, это не дойдёт до Кольта, клановских вербовщиков или ещё кого-нибудь, кому не нужно знать о том, что я умею ходить между слоями.

— …ладно, — выдохнул я. — Вообще-то так вышло, что я могу перемещаться…

— Перемести меня на первый! — взмолился Руслан. — Пожалуйста! Я очень хочу увидеть родителей, как угодно…

Я прикрыл глаза.

— Да помогу я тебе, помогу, не кричи. Просто… молчи об этом, ладно? На первом слое — молчи о том, что я умею ходить по слоям. Никто не должен об этом знать.

— Я могила!! — клятвенно заверил меня Руслан.

— Не-а, — отмахнулся я. — Ты — то, что лежит в могиле.

Секунда — и мы оба рассмеялись тупой шутке. Призракам или живым, всем нужна эмоциональная разрядка.

Затем я вновь прикрыл глаза. Сейчас, когда мне не угрожала смертельная опасность, дверь на первый слой не хотела открываться. Ну же, ну…

— Долго ещё? — громким шёпотом уточнил Руслан.

— Погоди, не мешай… — я зажмурился поплотнее.

Что-то мелькнуло рядом — и лунный полумрак сменился туманным светом. Раскрыв глаза, я оглядывал парк. Здесь, на первом слое, он снова был сквериком, а памятник принял знакомые формы — разве что был весь в выщербинах и сколах, как после бомбёжки. За моей спиной возвышался Немёртвый… и там что-то происходило.