— Говоришь, уверен в том, что он священное животное? — Задумчиво побарабанила по подлокотнику своего трона.

— Кто тут может сомневаться в словах великого мастера?! — Повернулся ко мне белый тигр в обличии человека, один из подчиненных У Лэя.

— … — Послышался хруст, за которым повисла зловещая тишина. Кажется, я своей хваткой сломала подлокотник трона.

— …

Эти… эти! Не только проигнорировали мой приход, продолжая спорить о будущем обучении моего ученика, но и отнеслись с неуважением к самой мне!

— Фэньцзинь-эр, дорогая, злиться вредно для здоровья. У тебя аж волосы от злости порозовели. Хочешь, я тебе налью успокаивающего чайку?…На этот раз без афродизиака, обещаю. — Подполз ко мне на коленях один из моих старейшин, яо лисы, Ван Майли. Смотрел в глаза соблазнительным и очень «честным» взглядом, протягивая чашку чая.

— Кого это ты назвал Фэньцзинь-эр?! — Громко и недовольно прошептала мастер пика Чжао Жоули, моя лучшая подруга с четырнадцати лет.

— Тебе не кажется, что ты выбрала немного не тот фокус для возмущения? — Усмехнулся язвительный бешеный пес, Лю Чжан.

— … — Я подняла руку, призывая к тишине и показывая, что мне сейчас не до весеннего чая. Затем с намеком посмотрела на Чжоу Дуоцая. Он сидел справа от меня, ближе всего к трону.

— Благодарю вас всех за то, что вы сегодня здесь собрались. Объявляю очередное еженедельное собрание Секты Мириада Путей открытым. Сегодня на повестке дня присоединение к секте живого и еще не выбравшего свой путь ученика. Как вы все знаете, у него сильнейшее телосложение Ян, поэтому мы должны обсудить меры безопасности. Кроме того, сегодня будут установлены новые правила поведения… — Все воззрились на Чжоу Дуоцая с такой надеждой, что ему стало неловко, и он отвел глаза. — А также будет установлен план обучения и обязанностей У Лунсяна…

— Урааа! — Послышались радостные крики и свисты.

— Мной, мной он будет установлен! — Не выдержала я. — В конце концов, А-Лун — именно мой ученик!

— Уууу. — Все очень расстроились, и у некоторых буквально повисли уши… Глядя на них, я всё-таки смилостивилась.

— Но я понимаю важность всестороннего обучения, поэтому у каждого из вас будет возможность чему-то научить Моего ученика с Моего на то разрешения. Всё зависит от вашего поведения.

Все резко замолчали, делая вид, что являются ангелами во плоти. И это совсем не они недавно устроили армагеддон местного масштаба.

В гробовой тишине, как в первом классе, руку поднял Чэнь Чин. Я милостиво кивнула, разрешая говорить.

— А-Фэнь, извини, но у тебя действительно волосы порозовели. И кожа уже не такая белая. Это ненормально. Давай слетаем ко мне на пик, проверишься?

— … Извините, но я кое-что слышал об этом. — Поднял руку ученик Чэнь Чина, и я взглядом дала ему разрешение продолжить. — Недавно был выведен новый смертельный яд, который называется Огненный шелк. После употребления волосы жертвы начинают медленно краснеть, как будто в них перетекала кровь. Когда волосы становятся ярко-красными, они внезапно воспламеняются, и жертва сгорает в огненном вихре, превращаясь в пепел. У меня на грядках как раз росло растение-противоядие… Вы случайно не ели в последнее время что-то вне стен секты?

Чем больше он говорил, тем больше мне это не нравилось.

— … Я ела сладости в аукционном доме… — Проговорила я после паузы.

— МЫ ВСЕ УМРЕМ! — Панически пропищал хомяк, выпрыгивая в окно.

(Летающие тигры и скрытые драконы — означает не пальцем деланные)

После экстренной эвакуации хомяка в зале для аудиенций на мгновение повисла гробовая тишина. Она была лишь короткой отсрочкой перед настоящей бурей.

Первым очнулся У Лэй. Мужчина молча и решительно подхватил меня одной рукой, позволяя обнять его за шею, а другой схватил за шкирку владельца уничтоженных грядок. Не успели другие оглянуться, как мы оказались на Пике Тысячелетнего Женьшеня.

Старейшина ворвался во дворец Чэнь Чина словно вихрь и с бережностью уложил меня на белоснежную кровать в личной палате мастера секты. Заботливо накрыл одеялом, нежно заправил выбившуюся из моей идеальной прически прядку волос и отвернулся.

— Приступай, — лаконично бросил он первому ученику Чэнь Чина и исчез.

— Ну что ж, начнем, — хлопнул в ладоши молодой парень. Но не успел он договорить, как вернулся У Лэй уже с самим Чэнь Чином. Моего старшего брата транспортировали таким же образом.

Как цилинь, У Лэй всегда отличался впечатляющей скоростью. Но когда мне угрожала опасность, священное животное превосходило даже самого себя.

На всегда безэмоциональном лице беловолосого и голубоглазого старейшины можно было заметить сильное беспокойство. От сильных эмоций у него на лбу даже проявился рог — символ добродетели и справедливости. Он кивнул, собираясь уходить, чтобы вновь стать моим верным щитом.