Осталось поведать о сёстрах. Мы все погодки. Самая старшая – Степанида, у которой как раз в это воскресенье праздник, во многом похожа на мать. Точнее, она всегда напоминала мне тусклую копию Изольды Ромуальдовны. Добиваясь совершенства, Стеша всё время душит себя разными диетами и изнуряющими тренировками, в которых меры не знает, отчего напоминает жердину, вырванную в сельском огороде. Ну, нельзя при таком росте быть такой тощей. Тем более если от природы ты должна обладать формами.

И ладно бы на этом всё кончалось, так она всю семью мучила своими ежедневными докладами о сыроядении и его пользе для фигуры и экологии в целом. Нравиться – ешь свою траву, но зачем на пикнике с семьёй министра обороны обзывать всех убийцами и, вымазав кетчупом мамину песцовую шубу, лежать посреди лужайки изображая предсмертные корчи?

Хотя, признаться в тот день, я решила, что не всё потеряно, и мы со Стешей могли бы и дружить. Но так и не вышло.

Серафима наша средняя сестра, и она та ещё заноза. В детстве постоянно делала всякие пакости и подставляла нас со Стешкой. Симка всегда была ниже меня на голову и шире раза в три. В отличие от Стеши, она ест всё подряд и о фигуре не печётся совсем. Пухленькая и маленькая, она мне всегда напоминала убежавший ото всех Колобок. Характером и внешностью она больше похожа на отца, вот только вредностью она непонятно в кого.

Обе сестры возглавляют важные направления отцовского бизнеса: Степанида президент банка, а Серафима директор сети гостиниц. Отец же больше всего времени уделяет своей судоходной компании, которую он открыл через пару лет после женитьбы на маме. Насколько я вообще помнила, у папы и бизнеса-то особо не было до их свадьбы.

Маменька же занималась благотворительностью, у неё свой фонд помощи сиротам, инвалидам и пожилым людям. Эта её страсть меня удивляла, но учитывая, что большую часть времени мама организовывала пикники и приёмы для спонсоров, то почему бы нет? Не зря же вся элита мечтала быть в списке гостей на очередной маминой вечеринке.

Мы проехали развалины церквушки, как раз за ними должен быть поворот в наш посёлок. Бентли плавно свернул на знакомую дорогу, и я удивлённо уткнулась глазами в переливающийся золотом полупрозрачный барьер, простирающийся куполом над всей территорией поселка сразу за указателем «Изумрудные горки». Я протёрла глаза и взглянула вновь, так и есть! Тонкая преграда сверкала в лучах восходящего солнца!

Я сумасшедшая! Куда я еду? Мне к врачу надо! Голову проверить или глаза, или что там ещё проверяют в таких случаях? Хотелось спросить у Кости с Димой, видят ли они тоже, что вижу я, но не решилась.

Бентли легко проехал сквозь эту сияющую стену, и я прильнула к окну, опасаясь, что везут меня вовсе не домой, а в какой-то потусторонний мир! Если бы я тогда знала, что всё ещё впереди!

Мы ехали по гладкой дороге среди полей и садов. Назвав родные пенаты посёлком, я слегка погорячилась. Здесь жили богатые, очень богатые люди. Поэтому проезжая по единственной улице, вы не увидели бы ни одного дома. Лишь леса, поля, парки и сады. Каждый толстосум устраивался по-своему. Один из соседей даже завёл коров голштинской породы (это такая белая с чёрными пятнами), потому что их окрас красиво смотрелся на фоне зелёных полей. В «горках» проживало тридцать шесть семей, и все друг друга знали.

Сейчас рассматривая изумрудную зелень соседских лужаек, я будто видела всё в первый раз. Нет, ничего не изменилось, и по облакам не побежали розовые пони, но синева неба и зелень полей и лесов стала ярче и будто переливалась миллионами оттенков.

Вот и две каменные стелы с висящей на железных кольцах деревянной фреской в виде дубовой рощи и выбитые на ней жестью слова: «Царские дубы». Да, понимаю. Пафоса многовато, но так захотела маменька, а это веская причина. Автомобиль проехал ещё около километра по широкой дубовой аллее вымощенной крупным булыжником и упёрся в кованые ворота. Дима нажал на одну из кнопок на панели у руля и ворота открылись. Мы ехали через парк, который мама гордо именовала Малым, потому как за особняком был ещё один раза в три больше с домиками для гостей скульптурами, фонтанами и озером. Да, у нашей семейки было собственное озеро.

Я смотрела в парк, вспоминая своё странное детство. С шести лет нас учили всякой непонятной чепухе. Началось всё с правил этикета и иностранных языков, которых, кстати, было четыре! Потом прибавились естественные науки, конный спорт и стрельба из лука. Последнее было обязательным!

Стрельба из лука – семейный вид спорта. Все женщины семьи Царёвых испокон веков, ну и так далее. Вот и мы тоже стреляли по мишеням в Большом парке возле озера, иногда сбивая на спор мелкие яблочки с какой-то ужасно дорогой декоративной маминой яблони. И влетало за это всем.

Бентли объехал фонтан и остановился. Особняк родителей в детстве казался мне сказочным дворцом. Двухэтажный, из белого камня, с двумя остроконечными башенками и широким крыльцом с симметрично расположенными лестницами. Когда Дима учтиво открыл мне дверь, я к своему удивлению увидела на крыльце маму и какого-то крупного мужчину, разглядеть которого не давала декоративная растительность.

– Иванна! Ну, наконец-то! Сказать честно меня не удивило, что вся эта история произошла именно с тобой! – приветливо встретила меня маменька. – Все уже собрались в гостиной, мы с отцом должны сообщить вам нечто очень важное, – всё это Изольда Ромуальдовна изливала на меня, пока я поднималась по лестнице.