Опускаю взгляд. В этом календаре отмечены и Гран-при «Формулы».

Только тема Сафина для нас запретная.

– Ты меня совсем не слушаешь, да?

Довольно резко ставлю чашку кофе на блюдце. Здесь он не самый лучший, но мы упорно продолжаем сюда ходить. Максиму нравится, я иду навстречу. Как и он в некоторых случаях идет навстречу мне. Так должны поступать в парах?

– Этот заезд очень важен, – четко проговариваю. Выходит немного грубо, хотя и не вкладывала в свои слова ни капли грубости.

– Реванш. Я помню, – все же устало улыбается.

Думаю, мне повезло с Максимом. Он добрый, понимающий, ласковый.

Мы поднимаемся из-за стола, выходим из кафе и идем в обнимку к моему цыпленку. Сегодня я ночую у Макса.

Он живет в обычной панельке в спальном районе. Но квартира просторная, там две комнаты и огромная лоджия. С двенадцатого этажа открывается довольно неплохой вид, надо признать.

Его родители живут в соседнем доме, и я с ними прекрасно лажу. Они зовут меня ласково «дочка».

Когда мы переступаем порог квартиры, его взгляд меняется. В кафе нас окружали сотни глаз, сейчас же мы одни. А чернеющая радужка в светлых глазах говорит о том, что парень возбужден.

Между нами не было близости несколько недель.

И мне как-то нормально было. Не понимаю, что вообще люди нашли в этом сексе? Разве что целоваться приятно.

Сейчас воздух напитывается его вязким голодом. Дыхание учащается с каждым моим морганием. Я робко улыбаюсь, понимая, к чему все идет.

И хочу тумана в голове, дрожи в коленях, томления в животе – все, о чем пишут в книжках.

– Я тебе говорил, что ты очень красивая, Варь? – наклоняется, втягивая аромат с моих волос. Макс стягивает резинку и зарывается пятерней в волосы.

Мычу в ответ.

Макс пахнет кофе и летним ливнем, хотя за окном только-только весна проклюнулась.

– И что люблю тебя…

Снова мычу. Его слова приятны и растапливают сердце. Полтора года назад его заковали в лед. Не специально и не со зла, но все же Сафин своими словами сделал это. А Макс… Отогревает.

Так если любить, то только такого, как Николенко?

– Я когда первый раз тебя увидел, мечтал, чтобы ты стала моей.

Хихикаю не к месту.

– Мне было всего восемнадцать, Макс. Девчонка. Вчера только выпустилась из школы.

– А я уже влип, прикинь? Бе-ез ша-ансов…

Его поцелуи приходятся вдоль позвоночника, руки мягко очерчивают изгибы.

– В тебя нельзя не влюбиться, малыш.

Он звучит так искренне,так открыто, что чувствую себя почти предательницей. Его чувства сильнее моих в несколько миллионов раз.

Максим мне сильно нравится. Сегодня после нашего секса слезы текли из глаз. Первый раз за все время вместе. Он был нежным, и мне почти получилось погрузиться в желанный туман. Щеки горели от скорости. На этот раз не моей машины, а моей крови.

Кажется, я бы хотела повторить.

Когда Макс уходит в душ, беру телефон и открываю соцсеть. На Сафина я так и не подписалась, но вот на официальный аккаунт «Формулы» я была подписана уже несколько лет.

Короткое интервью с Тимуром и его фотографией в последнем посте сразу попадается на глаза. А у меня даже оповещения не было.

Внутри все дрожит практически так же, как неисправный мотор.

Сафин улыбается. Ямочки на месте. Хоть что-то в этом мире неизменно.

– Тимур, Мельбурн, новая трасса, как идет подготовка? – первый вопрос журналиста.

В глазах пестрят сердечки, их количество растет с каждой секундой.

– Подготовка полным ходом. Мы с моим механиком плотно сотрудничаем. Результаты покажем на квалификации. Надеюсь, пройдет все успешно.

– Как думаете, в этот раз удача снова вам улыбнется и вы второй раз за открывшийся сезон возьмете поул-позицию? (прим. автора: первое место на стартовой решетке в воскресной гонке).

– Это не удача, а упорный труд и результат борьбы.

Не сдерживаюсь и улыбаюсь белому экрану. Я знаю, с какой интонацией была произнесена эта фраза.

Сафину не нравятся такие вопросы.

– Вы не верите в удачу?

– Я верю в себя и свои силы.

Здесь интервьюер должен был указать, что Тим подмигнул. Именно так все и было? Самоуверенный дурак.

Перевожу взгляд на фотографию и нахожу знакомую улыбку. Сложно остаться к ней равнодушной. Почти невозможно.

– Я тут вспомнил, – Максим заходит в спальню и пугает своим появлением.