– Полагаю, это весьма большое достижение. – Она улыбнулась. – А как прошел твой день? Как в клинике?

– Он был долгим, но хорошим. У меня была куча пациентов. Эти дети просто…

– Что?

– Просто другие ощущения, знаешь? Я люблю свою клинику и люблю постоянных пациентов, но возможность обслуживать детей, которые в ином случае могут не попасть к врачу, учит скромности. – Он вдавил костяшки в ее бедро. – Я просто благодарен, что Синтия решила попросить меня об этом.

– Что думает миссис Кимбл?

– Переживает, конечно. Переживает, что я перестану приходить и буду принимать пациентов только в клинике. Я сказал ей, что если пойду на это, то заберу ее с собой.

– Ты подумываешь об этом? Работать в клинике на полную ставку?

– Не знаю. Пока вторников и пятниц вполне хватает.

– Я рада, что перемены принесли пользу. Они принесли пользу нам обоим. Кто знал прошлым летом, что сейчас наши работы так поменяются?

– Не только работы. Все.

Она кивнула:

– Ты прав. Все.

Он наклонился к ней.

– Работа – это хорошо, но счастлив я благодаря тебе.

Она подалась ему навстречу и поцеловала. В этот момент в прихожей поднялся шум.

– Они здесь! – крикнул Томас, распахивая дверь.

– Томас, ты напугаешь ребенка! – взвизгнула Эйвери и следом за Томасом выскочила на улицу.

Эди засмеялась и прижалась ко лбу Мака своим.

– Идем, – прошептал он, прежде чем встать и потянуть ее за собой. – Давай приведем детей. В следующее мгновение кухня наполнилась жизнью и движением. Томас согнулся под весом солидной сумки для подгузников, а Эйвери несла детское кресло на руке, как профи. Райли держала на руках свою двухмесячную дочку, комок розового и белого.

– Можно мне подержать ее?

Томас бросил сумку на пол и заглянул за локоть Райли.

– Ты был первым в прошлый раз, – возразила Эйвери.

– Ладно, отойдите все немного. – Эди втиснулась в кучу и обняла Райли. – Ты голодная?

– До смерти, – улыбнулась она. На ее лице отражалось типичное для молодых мам сочетание усталости и счастья. – Извините за опоздание. У нас случилась проблема с подгузником перед самым выходом с работы. Синтии с Чарли пришлось мне помогать. Мне потребовались все руки, чтобы отмыть ее.

– Гадость, – передернулся Томас.

– Это часть ухода за ребенком. – Мак аккуратно взял малышку из рук Райли. – Привет, маленькая Кэтрин, – прошептал он. Он потянулся назад и, взяв стакан с чаем, подал его Райли. – Томас, ты однажды так загадил свое автокресло, что я чуть не плакал. Твоей мамы не было в городе.

– Я помню, – сказала Эди. – Ты позвонил мне в такой панике.

– Что вы ему сказали? – спросила Райли, садясь на кухонный стул.

– Я мало что могла сделать по телефону. Я дала ему несколько советов по очистке кресла, но он просто пошел и купил новое.

– Серьезно? – поднял брови Томас. – Ты не мог просто почистить?

Мак со знанием дела прижал Кэтрин к плечу одной рукой, а другой начал расставлять стаканы на столе.

– Вот что я тебе скажу, ребенок. Когда Кэтрин в следующий раз испачкает подгузник, мы дадим тебе позаботиться об этом.

– О нет! – воскликнул Томас. – Я слишком юн для этого.

– Райли, как дом? – поинтересовалась Эди. – Владелец починил окна?

Синтия и Фитц устроили Райли в двухквартирный дом недалеко от них в Окли. Владельцем был врач, с которым когда-то работал Фитц. Он предложил Райли пожить там бесплатно первый месяц, чтобы помочь ей встать на ноги. Теперь она оплачивала аренду из своей зарплаты в женском центре, а также из денег за помощь и покупку продуктов пожилой тетушке владельца, которая жила во второй половине дома.

– Да, наконец-то. Пару дней назад пришел парень и сделал вокруг новые деревянные наличники. Но я сказала, что сама покрашу их.

– Сама? – удивился Мак. – Там высокие окна. Я с удовольствием приду сделать это для тебя. Или по крайней мере помочь.

– Все в порядке, – улыбнулась Райли. – Чарли сказал… я имею в виду – доктор Пайн сказал, что придет помочь мне в следующие выходные.

– Готов спорить, что доктор Пайн будет более чем счастлив помочь тебе покрасить наличники, – улыбнулся Мак. – Я обязательно побеседую с ним об этом во вторник.

– Он просто друг, – пояснила Райли. – Он любит детей и любит заниматься домом.

Ее слова прозвучали твердо, но когда Эди посмотрела на нее, румянец на ее щеках был заметен.

Пока Эди раскладывала еду по тарелкам, Райли поставила на стол графин с чаем и дала Маку бутылочку и слюнявчик.

– Не возражаете?

– Я уж думал, ты никогда не попросишь.

Мак взял бутылочку, слюнявчик и ребенка к креслу в углу столовой. Сев, он положил ногу на ногу и устроил Кэтрин в сгиб колена.