— Боялся, — признался Вячеслав. — Но ни капли не жалею о своём выборе. Я бы не справился с происходящем и стал худшим императором в империи.

— Он забрал твоих сестёр. И теперь они благоволят лишь ему. А не тебе.

— Нет, это я их к нему отправил.

— Но когда опасность миновала, они не вернулись. Разве тебе не обидно?

— Обидно, — Вячеслав отвёл взгляд.

Как бы он не старался, но на мнение сестёр повлиять не мог. Хотя…

— Диана и предложила напомнить тебе об испытании, — вставил я своё слово.

— Правда? — не поверил он.

— Да.

— Не обольщайся. Ты здесь только потому, что закончились другие прямые наследники, — сказал двойник.

— Есть ещё прадед, — вспомнил Вячеслав.

— Но у него нет дара. А всё потому, что твой друг отказался ему его возвращать.

— Я и не забирал, — спокойно ответил я. — Вячеслав получит дар первоисточника, и сам решит, стоит ли делиться им с прадедом.

— Именно, — кивнул парень.

— Ты никак не увидишь истину, — двойник понизил тон, словно пытался изобразить грусть. — Если бы не этот человек, твой отец был бы жив.

Опа… А это уже самая больная точка. Только каким боком тут я?

— Что?

— Если бы предатель не уговорил твоего отца помочь ему… Ярослав Григорьевич был бы жив. А предатель мёртв.

Странная логика. Даже если бы не было того государственного переворота, Пожиратель душ бы всё равно выбрался. И он бы всё равно искал носителей первоисточника.

Однако я продолжал молчать. Будет сложно, но Вячеслав должен сам сделать вывод.

Он думал долгую минуту. И двойник быстро устал ждать:

— Ты не видишь со стороны. Но я-то вижу. Со мной память всех предков — носителей фамильного дара. Твой отец знает правду. И я знаю.

— Какую правду?

— Умер бы настоящий Алексей, тогда и Шолоховых бы никто не трогал. И Пожиратель душ бы обратил свой взор на них, а не на твоего отца. Как ты не понимаешь, все волнения этого мира из-за попаданцев. А тот, кого ты привёл — один из них.

Я по-прежнему сохранял спокойствие. И надеялся, что Вячеслав не даст на себя повлиять. Также, как он постоянно абстрагировался от безумных планов Анатолия Андреевича. А о них мне приставленные охранники регулярно докладывали.

— Убей его. И пройдёшь испытание, — велел двойник, и в его руке материализовался нож.

Холодное оружие? Против магии? Это же самоубийство. Или же нож всего лишь символ и артефакт хочет узнать, возьмёт его Вячеслав или нет.

Вячеслав потянул руку к ножу…

— Кхм, — я сделал вид, что откашлялся, и рука парня замерла на полпути. — Вспомни, что я говорил по пути сюда.

— Если артефакт захочет, то убьёт чужака, — повторил он.

— Но убить предателя должен ты сам, — повторил двойник. — Не бойся, я помогу его задержать.

После этих слов за моей спиной выросла стена. Весело, однако. Пути назад нет, и теперь всё зависит от Вячеслава. Но я уже сделал достаточно, чтобы он принял правильное решение.

Хотя сердце забилось чаще. Никому не понравится, если его оставить в тесном пространстве с человеком и живым артефактом, который уговаривает тебя убить.

— Нет, — резко ответил Вячеслав и убрал руку. — Если ради дара надо убить Алексея, то я обойдусь без него!

Я выдохнул с облегчением. Его мне убивать не хотелось. А пришлось бы, выбери он другой путь.

Нож из руки двойника внезапно исчез. А на его лице расплылась улыбка. Не такой уж и безэмоциональный этот артефакт.

— Ты прошёл, — сообщил он.

— Как? Но я же отказался!

— В этом выборе и заключалось испытание, — пояснил я. — Артефакт хотел убедиться в силе твоего духа.

— Прими же свой дар, — двойник протянул руку, и Вячеслав накрыл её своей ладонью.

При соприкосновении кожа обоих засияла. Так ярко, что свет от рук заполнил всё помещение. А когда он исчез, двойника уже не было. Как и стены за моей спиной.

Вячеслав шумно выдохнул.

— Ох, а я почти ему поверил… — сказал он.

— Зато теперь будешь доверять только самому себе, — улыбнулся я.

— Почему ты молчал? — он резко поднял на меня взгляд.

— А смысл оправдываться в том, в чём я не виноват?

— Ну знаешь, твои слова всегда звучат убедительно.

— Пойдём обратно. Тебя в Смоленске ждёт куча работы,

Обратно я шёл первым.

— В груди будто стало теплее, — поделился Вячеслав, когда мы вышли из склепа.