Альбина проснулась от того, что ей стало холодно. Встала, подошла к окну, отодвинув шторку, удивилась замерзшему стеклу. Подышала на него, от теплого дыхания на стекле появилась кругленькая проталинка, через нее она с удивлением увидела снежные сугробы. Она сначала очень обрадовалась, но вспомнив, что у нее нет зимней одежды и обуви, очень расстроилась, зажгла ночник, посмотрела на будильник, до работы было еще около двух часов, и она решила, еще чуть повалятся под одеялком. Но через минуты пятнадцать, снова встала и стала думать, что надеть и во что обуться, хотя бы успеть добежать до работы и не замерзнуть.

Мать проснулась и увидела, что из кухни пробивается узкая полоска света. Она тихонько встала, надела связанные из овечьей шерсти носки, и пошла на свет. Приоткрыв дверь, увидела тоненькую фигурку дочери, сидевшую пригорюнившись на раскладушке. Мать присела рядышком, обняла ее и спросила:

– Ты что так рано встала? Еще темно, поспи чуток.

– Ой, какой тут поспи.

– Ты что из-за вчерашнего скандала расстроилась? Да плюнь ты на это. Не обращай внимание. Все это когда-нибудь закончится. Все течет, все меняется.

– И когда это я на его придирки внимание обращала? Я прекрасно знаю, что, если бы не отчим, нам с тобой еще хуже пришлось бы. Вон как другие мучаются, а без мужчин в доме вообще тоска.

– Все-таки, какая ты у меня молодец и умница. Только тогда почему сидишь, пригорюнилась?

– Ты в окошко посмотри.

– А что там смотреть, темно. С вечера ветер сильный был, но сейчас утих. «Прогноз» обещал хорошую теплую погоду.

– Ага, наобещал. Иди, посмотри!

Мать подошла к окну и также с удивлением воскликнула:

– Вот верь этому прогнозу погоды! В чем же ты пойдешь на работу?

– Так я об этом сижу и думаю. Тем более, завтра по офисам бегать, эту сделку шеф доверил оформлять. А там они в офисах, знаешь, как разодеты, в пух и прах.

– Ой, не расстраивайся, наденешь мой кроличий полушубок и сапоги мои. Размер у нас с тобой почти одинаковый. А под полушубок кофту мою под оденешь, чтобы не поддувало.

– А сама в чем будешь ходить, мерзнуть будешь?

– Ну, допустим, сегодня я не куда не пойду.

– А завтра?

– А завтра я в ночь дежурю. Я тебя подожду с работы, переоденемся и все.

– И что, всю зиму будем так переодеваться? – рассмеялась Альбина.

Матери очень нравилась эта черта в характере дочери – любую проблему хорошенько обдумать, а потом что-нибудь сказать смешное.

– Не дрейф, что-нибудь придумаем. Я попробую завтра занять у кого-нибудь до получки, и купим тебе пуховичок у китайцев, и сапожки на синтепоне. Они неплохо смотрятся и теплые. Зиму продержимся.

– Кто тебе такие деньги займет?

– Есть у меня подруга одна, она сейчас свой магазинчик держит. Я ее как-то выручала. Когда ей хлеб было не за что купить. По три дня голодная сидела. Вот я ей хлеб и картошку носила. Думаю, сейчас меня выручит. Да и заначка маленькая есть.

– Ну, заначку то не трогаем. Это Сашеньке на фрукты. Потом Новый год скоро. Да я у шефа сегодня, нет сегодня, просить аванс не буду, а вот после сделки, попрошу.

– Пока не проси, закрепись сначала, а уж потом, посмотрим. Может и выкрутимся.

– А ты что, сегодня целый день дома будешь сидеть?

– А мне есть чем заняться. Хочу вареников с картошкой сделать, отцу шарф довязать. Тоже ходит с голой шеей. Не дай Бог простудится, нянькайся с ним потом.

Посовещавшись, мать и дочка приготовили вместе завтрак, потом Альбина тепло оделась в материны одежки и ушла на работу. После ее ухода, мать сварила кашу для Сашеньки, и начала готовить тесто и начинку из картошки и лука для вареников.

Отчим проснулся сразу, после того как жена встала с кровати. А так как в доме было очень тихо, то он слышал весь их разговор. Он вспомнил вчерашний скандал, и ему стало еще обиднее от того, что в разговоре матери и дочери, о нем даже и не упоминалось. Его не брали в расчет, как будто он пустое место, и он им абсолютно не нужен. Вставать не хотелось, и он грустный лежал в кровати под одеялом, укрывшись с головой. Пока не подбежал к нему Сашенька.

– Пап, вставай, там столько снега навалило, там такие сугробы. Мы пойдем гулять. Вставай, а то мы так весь снег проспим.

– Не проспим. Он теперь всю зиму будет. Он никуда от нас не денется.

– И даже не растает?

– Не растает, не растает. Запрыгивай ко мне под одеялку, а то замерзнешь.

– Не замерзну, дома тепло, это на улице холодно, – залезая под одеяло, сказал мальчик.

Услышав их возню, в комнату вошла мать и сказала:

– Так, подъем, племя мужское, будем завтракать, а потом лепить пельмени, – и сдернула с них одеяло. – Вставайте, там такая зима! Сашунь, иди первый в ванную, а потом папа придет.