Пожалуй, неофициальные версии событий как-то важнее прочих. Понятно становится, сколько всего лежит под тем, чтобы я сейчас сидела на этой горе в сухой чистой комнате с чаем и писала вам этот текст.

3 июня отмечали моё двадцатишестилетие. Честно, полагала, что буду проживать его сама с собой из-за моей удалённости от близких, разницы часовых поясов и прочего.

Выгреблась в прохладную волонтёрскую столовую к завтраку: с немытой головой, с чешуйками кожи на носу, в мятой футболке и пледе. Приготовилась пить невкусный дешёвый кофе, который мы покупаем для всей нашей команды в супермаркете (да-да, в кофепроизводящей стране сложно найти хороший кофе, который впишется в наш ограниченный волонтёрский бюджет на питание – качественный кофе в Гватемале стоит почти так же, как чёрная икра в России!).

В кухне слышится шебуршание и шёпот: Лена, она сегодня дежурит по кухне, и кто-то ещё из девочек переговариваются между собой. Наконец, открывают дверь. Поднимаю голову и вместо кастрюли с кашей втыкаюсь глазами в бургер. Ну, не фирменный бургер, конечно, и не с котлетой вовсе – у нас меню вегетарианское, мясо тут тоже стоит ого-го. Три оладушка, прослоенные джемом и сгущёнкой, сверху – зажжённая свечка!

Отчего-то в этот момент я не вспоминаю вовсе о том, что не люблю джем. И не думаю о том, что вся эта сладкая гора вряд ли вообще поместится в меня с утра. Почему-то я чуть-чуть плачу и говорю всем, что это лучший день рождения в моей жизни. И это истинная правда. Кошка Маньяна милостиво забирается ко мне на колени и облизывает мои сладко-солёные от сгущёнки и слёз пальцы. Ей вполне себе вкусно, мурчит. Мне, кажется, тоже.

Донна Магдалена очень настаивала, чтобы я сходила поработать на кукурузное поле.

– Доктора, вы обязательно сходите! Поймёте, как мы еду добываем. Посмотреть сходите или поработать, как вам захочется. Но сходите прямо сегодня или завтра, я предупрежу дочку, что вы придёте. Придёте, да?

– Да, я очень хочу, обязательно пойду! Только на следующей неделе хотелось бы, на этой работы много… Можно не сегодня?

– Плохо это, очень плохо… Лучше сегодня. Завтра можно, но лучше сегодня.

– Почему же так срочно? Ведь ваша семья каждый день в поле работает.

– Надо спешить делать важное, надо спешить, доктора… Я вот пять лет назад тоже думала, что успею сына и внучку повидать в другой раз, устала очень, не зашла к ним после рынка. А в другой раз не увидела их уже…

– Что же случилось?

– Вулкан огнём плевался тогда, очень сильно плевался огнём и камнями, прятал в себя людей. И моего сына с женой и внучкой тоже спрятал в себя, я их больше не видела. Теперь мне каждую ночь снится внучка и всегда с глазами разного цвета, а я и не знаю, какие у неё были они…

Молчали. Вспоминали. Пять лет назад и правда было сильнейшее извержение вулкана Фуэго. Много людей погибло, много пострадало. Все врачи нашей клиники ездили к подножию – помогать, кому можно помочь. Я читала об этом в истории клиники, а донна Магдалена – видела.

Молчали долго. Смотрели, как солнце затекает плавленым мёдом за горные склоны. Знали, что сегодня вулкан, слава богу, не плюётся, только чихает изредка.

– Вы приходите поскорей, доктора. Мы, люди, не можем знать, что будет через неделю. Если что-то интересно и важно – надо сразу это делать. Иначе потом сниться будет страшное, как мне вот…

– Хорошо, донна Магдалена, я приду. Завтра приду, скажите дочке.

– Вот и хорошо, вот и правильно!

Что ж. Пожалуй, поспала я назавтра пять часов, не больше. Зато побывала на горном кукурузном поле с гватемальскими крестьянами. Мне ведь это на самом деле было интересно и важно. И, да, я тоже не знала, что будет через неделю. Вулкан расписаний не выдаёт, и вся остальная жизнь тоже.

С поля унесла опухшую от солнца, пыли и усталости голову. Мозоли от мотыги кровавые на ладонях унесла – потом больше двух месяцев сходили. Зато успела увидеть и понять важное – в потом не будет удобнее. Этого потом, быть может, вообще не окажется. А сейчас – есть. И в нём стоит успевать жить.

Припомнила, что огромную часть прожитой своей жизни – ждала. Ждала, когда помирятся родители. Ждала, когда просохнет дамба и я смогу пойти в школу. Ждала, когда мать вернётся из роддома с очередным младенцем. Ждала, когда отец через несколько дней наконец-то отреагирует на мои «папа, прости, пожалуйста» и начнёт снова разговаривать. Ждала, когда же кто-то нам поможет и наладит нашу жизнь. Ждала, когда вырасту, уеду далеко-далеко и сама налажу свою жизнь. Вот с последним пунктом я, пожалуй, справилась на отлично, уехала.

Внезапно осознала, что я тот самый человек, который умудрился забраться в Латинскую Америку, когда:

– в твоей стране не выдают европейские визы;

– надо лететь длинным маршрутом и вдвое дороже;

– тебе везде задают десятки провокационных вопросов;

– на момент вылета всё ещё актуальны ковид и вакцина;

– твои банковские карты больше не работают за рубежом и т. д.

И даже несмотря на всё это, даже если в Хогвартсе наступили тёмные времена, всё равно можно делать то, что считаешь важным для себя. Тяжелее, но можно.