— Так! — произнес он. — Теперь не мешало бы познакомиться с этим спелеологом.

— А с этими, что делать, товарищ капитан? — спросил Суховерко.

— А что ты с ними сделаешь?

— Я бы им туда кинул пару осколочных.

— К счастью, это не нам с тобой решать. Так! Все! Прекратили болтовню. Возвращаемся в бункер! Будем ждать этого Болотникова.

В бункер мы вернулись без всяких проблем. А вот попасть в него нам пытались помешать. Дверь была не заперта. Бравые гэбэшники, вскрывая замок, сломали его, но с той стороны эту железную плиту явно кто-то придержал. А в штреке было узко, так что два бойца с трудом встали рядом с нею плечом к плечу, чтобы выдавить внутрь вместе с тем, кто ее там подпирал. Когда оперативники ворвались в бункер они быстро разобрались с тем, кто им мешал. Я не удивился, когда увидел поваленного на пол Жука, лапищи которого были скованы наручниками за спиной. Подойдя к нему я не без злорадства спросил:

— Ну что, жирняй, думал, что скормил меня людоедам?

— Я не хотел, — промычал он. — Просто не успел тебя предупредить.

— Брешешь, жучило. У тебя было полно времени для этого.

В этот момент госбезопасники прихватили остальных. Когда я вошел в комнату, где вчера Игорек угощал меня чаем, Комар, Оса и Болотников сидели рядком на диванчике. Комар выглядел раздавленным. Оса злобно зыркал фасетками. Лишь «мальчик-молния» сохранял спокойствие. В комнату втащили Жука и за неимением свободного места на диване, оставили стоять. Суховерко обыскал всех четверых, вытащил документы и передал капитану. Тот полистал паспорта, положил их на стол и обвел взглядом помещение. Все его движения были нарочито замедленны, что должно было внушить задержанным почтение и страх.

— Итак, граждане Болотников, Комаров, Осинский и Жуков, попрошу дать объяснение по какой причине вы находитесь в данном помещении?

— Мы исследовательская группа, изучаем систему карстовых полостей, — соврал Игорек.

— От какой организации вы работаете?

— Мы работаем на общественных началах.

— Энтузиасты, значит, — хмыкнул Дементьев. — Ну что, граждане энтузиасты, если вы исследуете подземелья то не могли не заметить группу гражданских лиц, оказавшихся явно в бедственном положении в одной из этих ваших полостей.

— Верно! — не стал отрицать Болотников. — Мы хотели сообщить властям, но…

— Но почему-то этого не сделали, — подхватил капитан. — Вам придется ответить на этот и другие вопросы. Так что следуйте за мною. Вернее — вас проводят по одному.

— Минуточку, капитан! — сказал я. — У меня есть сугубо личный вопрос гражданину Осинскому.

— Задавайте!

— Ты куда девал мою тачку, урод?

— Она стоит у Чертовой башни, — пробурчал тот.

— Ключи?

— В бардачке.

— Смотри, если сп… соврал…

— Надеюсь, вы закончили, товарищ Данилов? — осведомился Дементьев.

— Так точно, товарищ капитан!

Тот мотнул головой и двое оперативников вывели из помещения Осу. Следом еще двое — Жука. В кабинете Игорька остался только он сам, пришибленный Комар и мы с Дементьевым. Болотников решил, видимо, воспользоваться паузой. Пока четверо бойцов поднимут двух инсектоморфов, пока запихнут их в микроавтобус, якобы принадлежащий почтовому отделению, можно расслабиться и поговорить. По крайней мере, «мальчик-молния» так решил. Соблюдая субординацию, хотя и не являлся подчиненным капитана, он обратился к нему:

— Товарищ офицер, разрешите мне обратиться к товарищу Данилову?

— Обращайтесь! — отмахнулся тот.

— Поверьте, Александр Сергеевич, детям ничего не угрожает, — заговорил Игорек. — «Процесс» — философия прорыва сознания на новый уровень осмысления реальности. Да, для обыденной жизни это может быть мало пригодно, но для творчества, для решения каких-нибудь особых задач, которые мы сейчас даже представить не можем, их способности пригодятся. Так что все не зря.

— Мне главное, чтобы не чувствовали себя изгоями, — заговорил я. — Чтобы они могли стать полноправными членами общества, потому что хуже нет, чем превратиться в неприкаянных неудачников.

— Думаю, с вашей помощью они в них не превратятся.

Лязгнула дверь. Вошел Суховерко с еще одним бойцом.

— Товарищ капитан, двое задержанных подняты на поверхность и помещены в машину,— доложил Суховерко.

— Забирайте этого и уводите! — сказал Дементьев, указав на Комарова.

Оперативники вывели того из кабинета. Капитан взял со стола паспорта и спрятал их во внутренний карман, оставив только один.

— Гражданин Болотников, — сказал Дементьев. — Вас задерживать я оснований не вижу. Однако возможно вам придется дать показания следователю. Постарайтесь не покидать города. Сами понимаете, бегство вам не поможет.

— Я и не собираюсь убегать, — ответил Игорек.

— Пойдемте, Данилов, — сказал капитан.

Мы вышли с ним из кабинета и направились к лифту. Я не стал спрашивать, почему гэбэшник передумал арестовывать Болотникова. Видать, не усмотрел в его поведении ничего общественно опасного, а может потому что тот, в отличие от инсектоморфов, выглядел как человек? Оказавшись наверху, я сказал Дементьеву, что если больше ему не нужен, то хотел бы пойти домой. Капитан поблагодарил меня и отпустил. Я посмотрел на часы. Оказалось, что нет еще и одиннадцати. Быстро управились.