Неспособность женщины удовлетворить мужа в сексе и тем самым отдать супружеский долг вполне могла привести к разводу против ее воли. Слишком узкое или поврежденное влагалище, гермафродитные морфологические отклонения или травматическая болезненность секса могли затруднить или вообще сделать невозможной половую жизнь. Если муж желал получить развод по этой причине, для обследования жены могла созываться комиссия из опытных обладающих медицинскими познаниями матрон, и в результате жена могла оказаться разведенной. Мужчин, по правде говоря, мало трогала эта горестная участь супруги.

Зато мужчин сильно беспокоила собственная неспособность заниматься сексом из- за того, что на современном медицинском языке называют эректильной дисфункцией, а также их беспокоило то, что женщины могли обвинить мужа в половой немощи. В Англии такого мужчину могли отослать к эксперту, который бы проверил потенцию его гениталий. В позднем Средневековье роль такого эксперта играл врач, как в случае с жившим в Париже XIV века незадачливым супругом Жаном Карре, чью «немощь» (inhabilitas) удостоверили магистры Жильбер де Серсето и Гильом Буше172. Если специалиста- медика по каким-либо причинам найти не удавалось, обращались к другим проверкам. В Англии могли созвать жюри из числа проституток, которые и проверяли, способен ли женатый мужчина в нужном случае возбуждаться. Затем они сообщали свое заключение суду.

Священнослужитель наблюдает за супружеским половым актом Миниатюра из манускрипта Джеймса ле Палмера «Всякое благо». До 1375 г.

Такая напряженная ситуация не очень- то располагала мужчину демонстрировать свою способность заниматься сексом с супругой, однако это не удостаивалось внимания. Ведь в конце концов каждое супружеское соитие происходило под угрозой развода. Точно так же весьма унизительным для мужчины было то, что после «экспертизы» проверявшие его потенцию проститутки в открытую бранили его за то, что «вздумал жениться на молоденькой, а сам обманул ее, если не мог ублажать ее получше, чем тут нам показал». Впрочем, то же самое мужчина мог услышать в свой адрес и от своей разочарованной супруги, желавшей удовлетворить свой сексуальный аппетит173. Ведь женщины не только помешаны на сексе, но и к тому же вздорны и сварливы. Так что если супруг не удовлетворял свою вторую половину, он мог услышать много интересного о себе.

К тому же мужчина мог опасаться, что его жена получает удовольствие от его унижения и даже сама послужила его причиной. Константин Африканский в одной из глав своего труда, названной «О тех, кто не может соединяться узами брака», писал о таких злонамеренных женщинах, которые наводили порчу тем, что калили над огнем бобы, а потом клали их в постель того, кому хотели навредить, или у двери в его опочивальню. Закаменевшие постельные бобы определенно вызывали импотенцию, которую «излечить под силу скорее Божьей помощи, чем человеку»174.

Как считалось, заклятия на пенисы насылали те женщины, которых эти мужчины отвергли или оскорбили презрением. В XIII веке Фома Чобхэмский записал, что в Париже одна чародейка наслала проклятие половой немощи на мужчину, который бросил ее, чтобы жениться на другой, и тот действительно лишился мужской силы. Она прочитала заклятие над замком со вставленным в него ключом, а потом замок и ключ выбросила в разные колодцы. В итоге мужчина стал импотентом. Потом чародейку обнаружили и заставили признаться в содеянном. Отыскали замок и ключ, и едва только ключ отомкнул замок, к мужчине вернулась потенция и он смог заняться сексом с женой175. Так что сексуальные желания женщин, даже если отношения с ними были уже в прошлом, таили в себе нешуточную угрозу мужским репутациям и телам.

Неверность в браке

Даже мужчина, чей пенис «находился в хорошем рабочем состоянии», и тот не всегда мог удовлетворить сексуальное желание своей жены. И потому мужчины очень переживали, как бы их жены не стали искать полового удовлетворения на стороне. В конце концов, мы помним, что говорил Боккаччо: «…один петух может ублажить десять кур. Но даже десять мужчин не смогут ублажить похоть одной женщины»176.

Предметом всеобщей озабоченности в Средние века была точка зрения, что в целом женщины всегда доступны для секса и всегда готовы обманывать законных супругов. Сексуальные хищницы, как считалось, где угодно отыщут себе любовников, только бы удовлетворить неуемный жар своего

ИзменаМиниатюра из «Романа о Розе»

любострастия. В средневековых умах это легко связывалось с интересом женщин к своей наружности. Как мы уже говорили выше, интерес женщин к роскошным нарядам и украшениям объясняли их предполагаемой похотливостью. Стоило женщине нарядиться или красиво причесать волосы, ее тут же начинали подозревать в желании разжечь вожделение, притом не у супруга, а в посторонних мужчинах. Один отвергнутый муж в «Романе о Розе» жалуется на неоспоримую истину, что «кто в жены женщину возьмет, Тот глупость всю свою поймет»:

Так неужели для меня С того Вы хорошели дня?! — Все люди видят эту ложь, Теперь и правды не найдешь. Я отношусь с большим презреньем Ко всем нарядам, украшеньям, Что носите Вы лишь для тех, Кто поднимает Вас на смех. Развратников таких полно — Вы, видно, с ними заодно. Кому Вы говорите сказки? Вы врете людям без опаски.

Мне Ваши бусы не по нраву, Вы носите их не по праву! Наряд сей может быть надет, Когда со мной Вы тет- а-тет. Зачем на танцы в нем ходить — Бесстыдников с ума сводить?177