– Да, наверное, согласна. У меня есть стихи про дорогу.

– Почитаешь?

– Прямо сейчас? – бросила она, обгоняя несколько фур, мчащихся в Москву.

– Ну, можно и потом.

– Погоди, дай припомню…

И она начала сбивчиво, но приятным голосом читать свои стихи. Трасса, красивая девушка, читающая стихи. Мелькающие желто-красные деревья. Наверное, именно в этот момент во мне что-то екнуло. Я даже приоткрыл окно.

– Старый стих, я плохо его помню.

– Ничего, ты круто прочитала. Мне понравилось, правда. А про природу есть? – спросил я, вглядываясь в поля.

– Тебе интересно?

– Ну конечно, зачем бы я спрашивал.

– Я давно ничего нового не писала и не читала.

– Все хорошо, продолжай. Если это не отвлекает от дороги.

Она так мило улыбнулась, не глядя на меня. Но я получил эту улыбку. Ее первую улыбку, адресованную мне.

Я от удовольствия прикрыл глаза. Как же все атмосферно было. И чувство такое… Оно промелькнуло и разбавило серые будни… Чувство, как в восемнадцать лет… Ее голос звонко прыгал под гул машины. И я почувствовал себя так хорошо, как давно не чувствовал. И вдруг мне захотелось увидеть ее красивые глаза, насыщенно синие. Я мельком бросил взгляд – она сосредоточенно смотрела на дорогу. Я не смог рассмотреть ее глаза так внимательно, как хотел. Но мое внимание приковали губы, читающие стихи. Их движение, их приятный цвет и форма… Я отвернулся, уставился в окно и нахмурился, отгоняя от себя позабытые эмоции.

Что мне бросилось в глаза в Рамони, так это улица имени Юлиуса Фучика, героя-коммуниста Чехословакии, казненного нацистами. «Репортаж с петлей на шее» – его выдающее произведение. И памятник уроженцу села Сергею Мосину, который изобрел легендарную винтовку.

А дальше был парк, в котором кружили желтые листья. За ним – дворец Ольденбургских. Мы с Милой прошлись вокруг него, сама усадьба сейчас была закрыта для посещений.

– Красиво, – протянул я.

– Я была давно внутри, тоже интересно.

Она рассказала немного об истории дворца. Я, как любитель истории, оценил это, по-щенячьи глядя ей в глаза. Потом понял, что переборщил, и сделал лицо «кирпичом».

– Тогда я должен угостить тебя кофе в этот прохладный день.

Пришлось долго ее уговаривать.

– Да успокойся, ты меня пригласила, катаешь, показываешь достопримечательности Рамони, читаешь свои стихи. Могу я хоть что-то для тебя сделать…

Мне удалось ее убедить и наконец расплатиться с продавцом кофе. И мы продолжили прогулку по длинной аллее, защищенной высокими стройными тополями. Несмотря на неловкость вначале, теперь я чувствовал себя более комфортно. Мы делились историями из своего прошлого, шутили и смеялись. И как будто звучала гитарная небыстрая и неагрессивная мелодия. Желтый цвет листьев, разбросанных ветром по асфальту, добавлял душевного тепла.

Я поймал себя на мысли, что так хорошо мне не было очень давно.

Она остановилась возле лавочки, попросила подождать и отправилась в серое здание, стоявшее неподалеку. Почему-то улыбка не сходила у меня с лица, пока я ждал Милу.

– Муж не будет ревновать, что ты меня с собой взяла? – спросил я, когда она вернулась.

– Все, можем возвращаться… Муж… Я в разводе. Верней, развожусь. Уже который год. Ну, мы не живем вместе.

Я не стал дальше выспрашивать, бередить ей душу. Однако я заметил, что она не погрустнела. Видимо, эта давняя тема уже не вызывала в ней сильного эмоционального отклика.

– Раз уж мы об этом заговорили… Я не вижу у тебя обручального кольца.

– Я его просто не ношу. Не очень удобно мне с ним. Мы… недавно поженились.

– А давно вместе?

– Да, давненько. Почти десять лет.

– Ничего себе. Это вы молодцы. Мой первый муж, гражданским браком мы с ним жили… Меньше трех лет. Но у меня от него осталось маленькое чудо – Надя, ей восемь лет. А у тебя дети есть?

– Нет.

– А может, есть, но ты о них не знаешь? – рассмеялась Мила.

– У меня была не настолько бурная молодость.

Мы продолжили говорить на более отвлеченные от нас самих темы. И нам было интересно узнавать что-то друг о друге.

– Пойдем погуляем? – предложил я Ане.

– Ой, не хочу. Нет настроения.

– Давай тогда поиграем в настольные игры или посмотрим какой-нибудь сериал? Или фотки старые пересмотрим? Или пообнимаемся?

– Не, я устала, хочу побыть наедине с собой.

Уязвленный, я оделся и ушел в темные сумерки один. Эта ситуация постоянно повторялась. И мы спорили и ссорились. В этот раз я решил не выяснять отношения, а просто уйти. Тоже побыть одному, наедине с собой. В воздухе летала мокрая пыль, лужи подрагивали от ветра, листья осыпались стаями. Темнело, еще чуть-чуть и включат фонари. Многоэтажки скрывали шум дороги. Я вышел к широкому и оживленному проспекту. Суета. Жизнь. Хорошо и грустно.

Пришло сообщение от Милы: «Что делаешь?» Я ответил, что гуляю в одиночестве по городу. Она предложила встретиться в центре. Я обрадовался и… укорил себя за это. Не должен я так себя вести, не должен я ехать и общаться с другими девушками. Неправильно это. Но что мне остается?

В этот раз при встрече она приобняла меня. В строгом черном, но не очень длинном пальто и черной шляпке. Элегантно, утонченно. Мила умела обращать на себя внимание.

– Теперь я угощу тебя, пойдем.

– Ну, пойдем, – улыбнулся я.